Элейн ничего не ответила.
С другой стороны стола на нее насмешливо посматривал младший сын Лаверде, длинные густые ресницы придавали его черным глазам чуть женственный вид. Он нахально разглядывал ее с самого начала, и это по какой-то причине ей льстило. Никто и никогда так не смотрел на нее в Колумбии: спустя несколько месяцев после приезда Элейн все еще не переспала ни с кем, кто бы не был американцем.
– Рикардо не верит в будущее, – сказал дон Хулио.
– Конечно, верю, – возразил сын. – Но, надеюсь, там у меня не будет необходимости брать в долг.
– Не начинайте, – попросила донья Глория с улыбкой. – Что подумает наша гостья.
Рикардо Лаверде: слишком много «р» для упрямого акцента Элейн.
– Ну-ка, Елена, произнесите мое имя, – попросил Рикардо, когда показывал ей ванную, тумбочку у кровати, выкрашенную в пастельные тона, комод с тремя ящиками и кровать с балдахином, которая принадлежала его старшей сестре, пока та не вышла замуж (рядом стояло студийное фото девушки: волосы расчесаны на прямой пробор, потерянный взгляд в никуда, вычурная подпись фотографа).
Комната для постояльцев, через которую прошли легионы таких же гринго, как она.
– Произнесите мое имя трижды, и я принесу вам еще одно одеяло, – с вызовом сказал Рикардо Лаверде. Элейн нехотя поддалась игре.
– Рикардо, – неловко произнесла она, – Лаверде.
– Плохо, очень плохо, – сказал Рикардо. – Но это неважно, Елена, у вас очень красивый ротик.
– Меня зовут не Елена, – заметила Элейн.
– Я вас не понимаю, Елена, – ответил он. – Вам нужно практиковаться, если хотите, я помогу.
Рикардо был на пару лет моложе, но вел себя так, будто в его распоряжении был весь жизненный опыт мира. Сначала они встречались только вечерами, когда Элейн возвращалась домой и они перебрасывались парой фраз в маленькой гостиной на втором этаже, где почти весь потолок занимала клетка канарейки Пако: как поживаете, чему вы сегодня научились, произнесите мое имя трижды и без запинки.
«Люди в Боготе большие мастера говорить, не сказав ничего, – писала Элейн бабушке и дедушке. – Я тону в этих разговорах ни о чем».
Но однажды днем они встретились на 7-й улице, им показалось удивительным такое совпадение: они оба все утро выкрикивали лозунги перед посольством США, называя Никсона преступником и скандируя: «Прекратить, прекратить, прекратить!»
Элейн узнает потом, что их встреча была неслучайной: Рикардо Лаверде поджидал ее у выхода из ЦИАУК и преследовал, шпионил за ней издалека, прячась за спинами людей, за транспарантами («Келли – убийца», «Горжусь тем, что я откосил», «Что мы там делаем?»