Как раз это и проделала беглая наездница-инри, устроившая диверсию на воздушном корвете, обнаружившем Летающий остров вместе с застрявшими на нём кайзеровскими воздухоплавателями. Пришлось сооружать из обломков двух кораблей и мета-газовых мешков, взятых из основания Острова, нечто такое, что и аэростатом-то язык назвать не поворачивается – на этом летучем недоразумении отправлять домой как «потерпевших кораблекрушение» с несчастной «Кримхильды», так и воздухоплавателей с цеппелина L-32, занесённого в этот чужой, невозможный мир усилиями местных чародеев. Хотя, следует быть справедливым: Фельтке, и его камрадам-воздухоплавателям грех жаловаться, поскольку альтернативой этому путешествию было падение разломившегося воздушного корабля в ледяную воду Северного моря. Они и не жаловались – военные воздухоплаватели Второго рейха вообще народ отчаянный, привыкший ходить по лезвию. И когда новым знакомым (хвала Создателю, в этом мире тоже есть и немцы, и Кайзер, и Империя!) понадобились добровольцы для того, чтобы устроить на Летучем острове разведывательную станцию, Фельтке вызвался без колебаний. К нему присоединились лейтенант-бомбардир Карл Нойманн с тремя матросами. Механик рассчитывал, когда они закончат оборудовать станцию, построить ещё один «аэростат», близнеца той, первой каракатицы. Благо всё необходимое у него имелось – и большие куски ткани, оставшиеся от оболочки, и два дизельных двигателя, и даже небольшой запас топлива для них.
Имеется и оружие – карабины, автоматические пистолеты, пулемёты. Как раз один из «машингеверов» и спускали сейчас Фельтке с помощником по отчаянно раскачивающимся мосткам. Ещё один, обильно смазанный и завёрнутый в брезент, покоится в тайнике, устроенном в недрах Летучего острова. Тайник решено было устроить на случай высадки инри – при определённом везении в нём можно будет продержаться не одну неделю.
Место для убежища отыскала Чо. Как она ухитрялась ориентироваться в лабиринтах между мета-газовыми гроздями, для остальных оставалось загадкой. Основание Летучего острова – это не застывший каменный монолит, а живой организм; новые грозди растут, меняют форму, вместе с ними изменяются и ходы в глубине пузырчатого массива. Знакомый, давно обжитой грот или тоннель могут в одночасье схлопнуться, превратившись в тесные крысиные норы, через которые придётся протискиваться, раздвигая плечами эластичные стенки газовых мешков, рискуя заблудиться, потеряв всякое подобие ориентации в пространстве. А вот Чо всё было нипочём – крошечная японка, выросла на таком же Летучем острове и без малейшего труда ориентировалась в путанице лазов и проходов.