– Мы все играем в одну игру, разве нет? Каждый по-своему, как умеет. По моему скромному разумению, риск неизбежен, – отозвался Ки. – Кто не рискует, не выигрывает.
– Или проигрывает всё, – возразил другой голос, старше, мудрее. – Ради чего ты играешь, игрок?
– Ради моей сестры, – отвечала Анук, коротко замявшись.
От страха язык еле двигался. Она сейчас такая маленькая и жалкая, как ещё никогда в жизни. И всё, чем она может защищаться, – лишь слова. Честные слова. Надо просто говорить правду.
– Мне нужен Пан, чтобы спасти сестру. И ещё я должна спасти Пана, потому что он мой друг.
Молчание. Совиные глаза пялились на Анук, как на суде. Съедят – не съедят? Может, они и Пана-то давно съели. Или он вообще не здесь.
Глаза разом закрылись, как по сигналу. Снова кромешная тьма.
– Пожалуйста! – отчаянно крикнула Анук в непроглядный мрак. – Я должна найти Пана. Пожалуйста! Меня слышит кто-нибудь?
– Тебе дозволяется войти, – сообщил надменный голос.
– Куда?
Кто-то взял Анук за руку. Ки. По крайней мере, она надеялась, что это он.
– Я отведу тебя, игрок, – произнёс голос принца, и Анук с облегчением последовала за листовиком.
– Ты правда можешь видеть в темноте?
– Соврёшь – недолго проживёшь, здесь чем правдивей, тем целее, – отозвался Ки. – Это владения сов. Совы видят тут лучше всех. И чуют фальшь и ложь. Но ты сказала правду. И тебя допускают в гнездо. Это великая честь.
– Угу, – пробормотала Анук.
В этом мраке на каждом шагу поджидают стаи сов, вот радость-то. Но идти-то надо, куда деваться, и Анук шла, то и дело спотыкаясь и опасаясь переломать себе ноги. Но всё обошлось.
Тьма и тишина. Только шаги отзываются в холодном мраке. Время как будто застыло. Сколько они уже так плутают впотьмах, бог весть. Внезапно стало светать. Свет резко ударил по глазам. Но Анук быстро привыкла и увидела наконец, где они оказались. Ветка, по которой они с принцем пробирались, оканчивалась огромным гнездом, со всех сторон окружённым листвой. С одной стороны гнездо было открыто, там виднелось нечто вроде ворот. Солнце бросало на гнездо редкие лучи сквозь густую зелень. Эти лучи и ослепили Анук в первый момент.
Не ловушка ли это? Страшно. Но если бы совы хотели её убить, она была бы уже мертва… Анук и Ки вошли в гнездо через ворота. Сердце девочки колотилось, дыхание сбивалось от волнения.
Гнездо было исполинское, для нескольких дюжин сов разом. Птицы сидели, как жюри присяжных на суде, по краям гнезда и разглядывали пришедших с непроницаемыми лицами.
– Ты ищешь своего проводника, – объявила одна из сов.