— Я что, у каждого ушлёпка теперь обязан просить разрешения сходить по большому?! Вы чё тут все, совсем охренели?!!! — оказавшийся в эпицентре потасовки Хог расшвыривал от себя супостатов, создавая тем самым ещё большую кучу малу.
Несколько бедняков схватились за копья, то ли от страха, то ли желая расправиться с разъярившимся силачом. Ситуация выходила из-под контроля.
— Остановитесь! Во имя Праотца священного, прекратите глупцы! Идут! Посыльные, они возвращаются!
Драка, естественно, по мановению ока не прекратилась, но, по крайней мере, оружие в ход не пошло. Неохотно и не спеша, гномы растаскивали сцепившихся в бессмысленной схватке товарищей в разные стороны.
Из переулка, ведущего к лагерю, вышла горстка потрёпанных воинов. Нерешительно застыв на самом краю площади, те с опаской наблюдали за вялотекущей вознёй гномов, боровшихся друг с другом у лобного места.
Вид новоприбывших не внушал оптимизма. Почувствовав воцарившуюся вокруг мрачную тишину, горячие головы остывали и мало-помалу приходили в себя. Лишь когда последние из дебоширов наконец успокоились, бойцы с Верхних ворот двинулись к эшафоту.
Народ нехотя расступался, пропуская процессию. По лицам пришедших всё было понятно без слов, но гномы словно желали оттянуть момент страшной истины до последнего. Надежда держалась в сердцах большинства до конца.
— Братья, это полное поражение!
Взявший на себя роль лидера угрюмый мужик поднялся на небольшую возвышенность, встав рядом с Торком. Тот во все глаза таращился на незнакомца, открыв рот словно какой-нибудь дурачок. Всё-таки ранения в голову не самым лучшим образом сказываются на способности адекватно воспринимать окружающий мир.
— Наше воинство, воинство Верхних ворот, практически одолело всех стражей, когда к тем пришло подкрепление. Зайдя с тыла, нам подло ударили в спину, когда победа была столь близка! — растроганный воин в сердцах погрозил кому-то невидимому большим кулаком. На глазах повидавшего в жизни немало разочарований и тягот мужчины блестели капельки искренних слёз. — Мы бились, братья, сражались с ними почти до последнего! Никто не желал отступать. Никто не щадил ни себя, ни врагов! Лилась кровь, трещали доспехи и кости, гномы уходили к Праотцу один за другим! А потом… потом мы поняли, что Его больше нет.
Не выдержав душевного напряжения, суровый муж разрыдался, от стыда перед публикой спрятав в ладони лицо. По рядам черни прокатился тяжёлый, горестный вздох.
— Что с Дорки?! — взволнованно выкрикнул юноша из толпы.
— Где он? Где?! — как будто это могло иметь значение, настойчиво вопрошал бывалый головорез, один из тех, кто был в Сопротивлении с самого его основания.