— Таки нет! — с одесским акцентом подсказал неутомимый Руденко, награжденный испепеляющим взглядом «деда».
— Таки да! Оживление в стане цэрэушников мы заметили. А они, в свою очередь, заметили ведущего себя фривольно сотрудника посольства. Но подходов не делали. Он спутался с Богной Трайковой. Она из семьи высокопоставленного болгарского чиновника. Они познакомились на приеме в посольстве. Тут уже военный атташат встрепенулся, ну и с нашей подачи, само собой, отправили этого ходока домой к жене. Насколько я помню, Петров дома затеял развод. Получил там от всех нахлобучку за аморальное поведение, подпортил себе карьеру окончательно.
Олег потер лоб, пытаясь сообразить, почему он испытывает неудовлетворенность от услышанного. Что он, собственно, хотел услышать? Если бы уже тогда, еще в советской Болгарии, наши сотрудники КГБ имели на руках факты вербовки Петрова или инициативы с его стороны по отношению к спецслужбам противника, об этом было бы указано в уголовном деле или в деле разработки предателя.
А смущало, наверное, то, что после Конго должны были быть у французов попытки выйти на Петрова. Должны. Ну или сам Петров мог попытаться восстановить контакт. Ведь выпивал, девиц обхаживал — значит, деньги пригодились бы. Или так робел? Но в Москве-то не побоялся стать инициативником — там ведь КГБ имело и вовсе неограниченные возможности, риск увеличивался многократно.
— Илья Николаевич, а вот французов вы поблизости от него не заметили? Может, на посольских мероприятиях? — все же уточнил Олег, понимая, что Лавренев сам бы сказал об этом, если бы такой факт имел место.
— А что, есть такая информация? — спросил Руденко, переглянувшись с Лавреневым.
— Предположения, — ушел от ответа Ермилов, понимая, что съездил впустую.
— Дед, а девица эта?.. — Руденко пощелкал пальцами, вспоминая. — Трайкова. Она жива?
— Чего ей сделается? — Лавренев хмыкнул. — Решил пойти по стопам Петрова? Но она уже не первой свежести. Ей около пятидесяти.
— Не похабничай, дед, — урезонил его Алексей. — Раздобудь нам ее адресок, если Богна в Софии….
— Она не захочет встречаться с представителями спецслужб, — покачал головой Лавренев.
— Так-так, — нахмурился Руденко, сдерживая улыбку. — Так ты ее уже прощупывал?
— Тьфу на тебя! Ты еще ляпни такое при Нине Михайловне. Вот приедешь к нам с Диной и Мишкой, я супруге твоей скажу, какой ты пустобрех, — Лавренев опустил голову, улыбаясь. — Раздобыл я телефон Богны. Попробовал с ней созвониться. Едва она поняла, что я русский, тут же бросила трубку.
— Почему такая реакция? — удивился Олег. — Здесь к русским плохо относятся?