— Нет. Не в этом дело. Та история, насколько нам известно, тоже не прошла для нее бесследно. Ее положение, родственные связи послужили ей охранной грамотой. За их с Петровым связью пристально наблюдали не только мы, но и местные кагэбэшники, и цэрэушники.
— А как же тесная связь нашего Комитета с их органами госбезопасности? — Ермилов не знал местных тонкостей, да они его особо и не интересовали.
Его больше занимало, с чем он прибудет в Москву, и перспективы не казались радужными. У него порой случалось такое на следствии, когда начинал буксовать. Нет свидетелей, нет улик. Есть только подозреваемый и уверенность в его виновности, которую к делу не пришьешь. А в данной ситуации подозреваемый уже сидит, но не за то и не там, и экстрадировать его не станут, даже если Россия потребует. Да и не потребует — он отбыл срок за предательство у нас. И по большому счету, уже неважно, скольким он продался. Теперь уже не так важно. Американцы пусть суетятся, ведь они были потребителями проданной Петровым информации. И не только они, как выясняется.
— Они опасались нас, мы их. Поэтому связи с нашими дипломатами, специалистами не порицались, но и не приветствовались.
— Эту Богну могли заподозрить в работе на советский КГБ, — пояснил Руденко. — А теперь все еще строже в их НСБ[20]. Верстают себя на западный манер. В прошлом году имена агентов и информаторов их советского болгарского Комитета выложили в интернет вместе с адресами и нынешними местами работы. Ату их! Это почти то же, что происходило у нас в начале девяностых, когда сдавали всех и вся с подачи американцев, когда их советники в Москве гужевались.
— А местная НСБ порой просто крышует болгарских коммерсантов. В позапрошлом году выслали четырех российских предпринимателей, чтобы расчистить поле для своих. Речь о металлургии. Короче, беспредел. А родственники коммунистических бонз… — Лавренев помял шею. — Некоторые и сейчас процветают, а некоторых затерли, за ними присматривают. Жизни у них спокойной нет. Пути на посты в правительство, на хлебные места их детям и внукам негласно закрыты.
— Ответ на вопрос «кто виноват?» мы, в целом, поняли, — Руденко нетерпеливо барабанил пальцами по подоконнику. — Теперь второе: «что делать?» Илья, тебе не кажется, что ее реакция, по меньшей мере, странная, несмотря на все вышеупомянутое? Все-таки она не имела отношения к спецслужбам советской Болгарии, на которые сейчас нацелены основные гонения. Немолодая женщина. Что-то или кто-то ее уже напугал или предупредил не общаться с русскими ни под каким видом.