Олег подумал и в довершение созданного им образа Гаврилова надел собственный орден Мужества, полученный за Чечню и, как он считал, незаслуженный. Ермилов его практически не носил, лишь изредка, когда бывший начальник в Генпрокуратуре заставлял надевать награды на очередное торжественное мероприятие.
Плотников изложил концепцию предстоящей оперативной игры. И она заключалась в том, что Ермилову надо прикинуться недалеким, азартным, человеком, погрязшим в долгах, вечно ищущим подработки. Версия насчет поиска заработка была удобна не только для легенды, но и для того, чтобы был объективный повод сотрудникам газеты «Красная звезда» отвечать, что Гаврилов в служебной командировке или просто в отъезде.
Прогуливаясь по залу в Доме приемов МИДа, Олег приглядывался к гостям, пытаясь выделить из этой разношерстной журналистской братии Морана. Иностранцев тут было много, они, в отличие от представителей нашей прессы, оделись не в пример лучше, вернее, к месту. Дамы в платьях или элегантных брюках, мужчины в костюмах, хотя попадались и среди иностранцев чудики в джинсах и свитерах.
«Вот ведь наши лапти, — подумал Олег. — Хотят продемонстрировать свой пофигизм и псевдосвободу. По-моему, просто неуважение к хозяевам, тем более таким, как дипломаты. Эти вообще на этикете помешаны. Хорошо я в костюме».
Ермилов поправил галстук и наконец заметил сотрудника Департамента информации и печати МИДа, с которым было кое-что заранее оговорено и о котором упоминал Плотников. Тонкий, подвижный, с приглаженными, как лакированными, каштановыми волосами Дмитрий Лопатин. Он приветствовал гостей у входа, показывал, куда пройти тем, кто здесь впервые, и, едва освободившись, подошел к Олегу, пожал руку и, улыбаясь, приблизился и негромко сказал:
— Он еще не пришел, но, как только появится, я к вам подойду так, чтобы он оказался поблизости, и поговорим о вашей статье.
Олег для Лопатина был Сергеем Гавриловым, и статью Дмитрий считал написанной в самом деле им самим, хотя и догадывался, что с этим спецкором все не так просто.
Планировался фуршет. Журналюги — народ прожорливый, их ноги кормят. От даровой выпивки и еды не откажутся. Олег судил по Меркуловой. Вспомнив об Олесе, он подумал, что возложил на себя важную миссию — отвести от девушки большую беду, в которую она почти что попала, беду с привкусом уголовных статей.
Героем, спасающим девушку от коварных цэрэушников, Ермилов чувствовал себя недолго. До него запоздало, но все-таки дошло, почему именно его выбрал для нынешней оперативной работы Плотников. Несостоявшийся пока старший инспектор ДВКР Ермилов не обзавелся еще штампами-навыками контрразведчика, по которым взгляд опытного разведчика смог бы вычислить сотрудника спецслужбы. В том случае если Моран является разведчиком.