Дальше по флангу, левее, за бугорком прятался Фредди Маймура, ещё левее, на своей позиции левого крайнего – Сан-Луис. Это Рамон, планируя операцию, распределяя для каждого его маневр в бою, шутливо использовал футбольные термины. Его соратники-кубинцы рассказывали, что командир любил погонять на досуге в футбол. Нов последние годы досуга у него не было, и даже в Гаване, во время досуга он со своими замами из министерства промышленности, или из национального банка, отправлялся на рубку тростника. Ни разу не играли в футбол мы и в Каламине. На ранчо у нас тоже досуг отсутствовал.
Я очень боялся, что Маймура оказался свидетелем моего малодушия. Почему-то перед Инти не было стыдно. Он, как отец, как старший брат, который, если ты оступился, молча подставит плечо.
А Маймура… Он, конечно, не стал бы высмеивать меня… Просто он, убежденный борец, не знал компромиссов. Он был горяч. Он горел революцией, и не признавал никакого иного пламени. Вот почему огонь стыда сжигал мои щеки…
Вдруг Фредди окликнул меня. «Вот… сейчас он скажет, упрекнет меня со своей нестерпимой усмешкой», – внутри словно кипятком ошпарило.
– Ветеринар, эй, Алехандро… – настойчивым шепотом звал он меня. В лице его не было никакой усмешки. Он знаками несколько раз показал, чтобы я следовал за ним и тут же, не дождавшись моих вопросов, ловко и быстро пополз по-пластунски в сторону позиции Сан-Луиса.
Тот ждал нас метрах в десяти выше. Сан-Луис, сохраняя молчание, жестом указал предстоящий нам маршрут, и мне тут же стала понятна задумка Роландо. Нам предстояло с левого фланга обойти позицию засевших солдат и зайти к ним с тыла. Нашему маневру помогало то, что береговая возвышенность, отступая в сельву, давала уклон и, чем дальше в глубь зарослей, тем сильнее, укрывая нас от любых взглядов со стороны реки.
Вскоре крики Инти и ответные выстрелы стали глуше. Осторожно, однако, не мешкая, мы цепочкой продирались по склону, заросшему молодыми деревьями и цепким, низкорослым кустарником. Впереди, прорубая дорогу мачете, двигался Сан-Луис, за ним Маймура, а я следом.
Никто не предполагал, что это может произойти. Там, где заросли кустарника неожиданно обрывались и уклон делался ещё круче два высоких дерева, переплетаясь кронами, образовывали словно бы арку.
Сан-Луис сделав последние два маха мачете, окончательно расчистивших нам дальнейший путь, повернулся к нам со вздохом облегчения.
Он поднес руку с ножом ко лбу, чтобы вытереть пот и в тот же миг что-то бурое упало сверху, из кроны деревьев прямо на него. В следующий миг мы с Маймурой разглядели, что по склону в охапку с Роландо катится вниз, ломая кусты, солдат. Лицо его, разрисованное полосками черной и зеленой краски, перекосила гримаса отчаянной борьбы. Мы, сперва отскочив от неожиданности, тут же бросились следом, на выручку Роландо. Но, когда подоспели, всё уже было кончено.