Вот вам. Ишь ты, винтовочку им захотелось. Мою милую, за которой ухаживал бережнее и нежнее, чем за любой из девушек. А вот… вот так получите… Ведь именно с его подачи партизаны приспособились смазывать оружие жиром от раздавленных личинок «боро». Периодически то один, то другой из партизан становился обладателем целых залежей оружейной смазки. Кровососущая муха «боро» по ночам в обмен на кровь партизан оставляла у них под кожей свои личинки.
Товарищи ухохатывались, когда Лоро вопил, словно продавец в сельской лавке: «Чистый белок! Кому отличное оружейное масло?!»
Командир тоже улыбался, шутливо комментируя изобретение Лоро. Вот, говорил он, настоящий натуральный обмен и факт прямой поддержки революции самими джунглями: кровь в обмен на безотказное оружие. Личинок, белых, растущих как на дрожжах, они выковыривали и собирали в жестяную коробочку, предоставленную доктором Моро, а потом с помощью гильзы от патрона превращали их в масло, которое делалось прозрачным и отвратительно пахло. Если не смазывать винтовку, она моментально покрывалась ржавчиной – сначала тонким, еле заметным слоем, который быстро становился бурым, как засохшая кровь. Так случилось у «переростков», ещё в самом начале, пока Рамон не приказал отобрать у них оружие…
И чтобы теперь он, Хорхе Васкес Вианья, собственноручно бросил свой «гаранд»? Не-ет! Вот вам, вот, а не мой «гаранд»!..
Разве можно будет потом объяснить командиру причину, по которой он это сделал: оставил винтовку на съедение сельве? Гневный зеленый огонь его зрачков прожигает насквозь, и кому, как не Лоро знать холодное пламя этого взгляда. При одном воспоминании об это взгляде мурашки пробегали по исцарапанной, слоем грязи и пота покрытой коже Лоро. «На мне такой слой жира, – вслух рассуждал Вианья, – что и для винтовки сгодится, заместо личинок «боро».
Не-ет, он будет тащить эту чертову винтовку, пока снова не выйдет к своим. Почва стала более каменистой, и заросли уже не сплетались в сплошную, непроходимую стену. Два последних дня его мучило нечто более тяжелое, чем ствол за спиной: жажда и рана в ноге. С голодом он понемногу боролся, отрезая полоску за полоской от покрытого червями куска вяленой конины. Но без воды стало совсем тяжело. Но даже и сейчас, с дыркой в правом бедре, походка Лоро сохраняла подобие расслабленной беззаботности. Ему повезло, что пуля прошла навылет. Да, тем двум раззявам, на которых он натолкнулся под Таперильяс, повезло значительно меньше. Так что нечего пенять на судьбу: его дырка в ноге против двух аккуратных смертельных дырочек в их тушах – это чистая лотерея. И кровотечение прекратилось достаточно быстро. Не зря тебя кличут везунчиком, Васкес Вианья. Не зря бабы так и липнут к тебе. Врёшь, проклятая сельва, от Вианьи уныния не дождешься.