Робер побелел от ярости.
— Громкие слова для смертника.
— Если истину можно выразить только громкими словами, их стоит прокричать на главной площади.
— Кричать вы можете сколько угодно, герцог. В пыточной камере. Стража!
В пыточную камеру Арман не собирался.
Бокал с вином полетел в лицо Альсина, герцог отскочил, выхватывая кинжал из-под одежды. Вбежавших наемников это не остановило. Двое начали наступать на Армана, недвусмысленно выставив вперед мечи.
Эсторн огляделся.
Выбора не было.
Впереди — клинки. Альсина не достать.
Что остается?
Только умереть с честью.
Арман прикинул свои шансы и бросился вперед.
Ему удалось парировать один удар, от наемника слева, но тот, что справа, своего шанса не упустил. В бок вонзилось нечто холодное, доставшее, кажется, до самого сердца, и по телу начал расходиться ледяной холод. Терять было уже нечего.
Арман подался вперед, насаживаясь еще глубже, и взмахнул рукой, нанося последний удар.
Удачный.
Последний подарок Альдоная — уйти в бою и забрать с собой врага.
Глаза застилала темнота, но Арман еще увидел, как падает с кинжалом в груди его противник. И — улыбнулся.
* * *
Альсин со злостью плюнул на тело старика.
— Сукин сын!
Наемник промолчал, предпочитая стать незаметным. А то и ему достанется.
И не прогадал.
Немного попинав еще не остывший труп, Альсин зло сверкнул глазами.
— Отрубить голову и выставить на площади. Объявить, что Эсторн злоумышлял против ее величества.
— Слушаюсь, ваша светлость.
— Послать людей к нему домой, пусть привезут сюда всех Эсторнов.
— Просто — или…
— Можно — грубо, — отмахнулся Альсин. — Сговорчивее будут.
— Будет исполнено, ваша светлость.
— Бегом! — рявкнул Робер.
Нельзя сказать, что Эсторн сильно нарушил его планы. Но взбесил он герцога до крайности.
Брезгует он, подумайте только!
Но крыть было нечем. Эсторн держался, как аристократ и ушел, как воин. И сказал то, что думал.
Альсин дышал медленно и размеренно, пытаясь справиться с приступом бешенства. Не сейчас.
Ни к чему…
И все же пострадали меч и стол.
Робер выхватил клинок и с размаха рубанул по столу. Раз, другой, третий…
Остановился он, только когда в руке осталась изуродованная железяка. Затупленная, выщербленная… да и столу досталось.
Ну и Мальдоная с ним, со столом!
Альсин бросил остатки клинка на пол, приказал первому же попавшемуся слуге навести порядок, и вышел из кабинета.
Кому-то из пленных сейчас сильно не повезет. Хоть основная волна бешенства и схлынула, Альсину требовалось на ком-то сорвать злобу. Почему бы и не на врагах?
Кто у нас там есть?
Вот, ативернцы…
Уэльстер, в дороге.