Глава 6
Ранним утром следующего дня, когда луна и звезды еще не думали сдавать позиции ожидающемуся солнцу, я уже была на ногах. Во-первых, с известных пор, меня мучила бессонница, а, во-вторых, слишком много неотложных дел. Сегодня на повестке к обычным занятиям добавлялся разговор с Ричардом Талботом, тренировка и проверка Ястребов и Совет поселения, к которому за вчерашнюю прогулку у меня поднакопилось несколько вопросов.
Но, прежде всего, дневник королев Брендон. Слишком долго я обходила его стороной, не догадываясь, какой катастрофой это грозит. Оставив Хану царствовать на кровати в гордом одиночестве, я отодвинула шторку и зажгла в лампах огонь. Натянув поверх пижамы халат, ненадолго посетила ванную, а, вернувшись, достала из секретера Хранилище династии.
Резной ящик, украшенный четырьмя «С» (Сила, Стойкость, Самопожертвование, Смелость), таил в себе магическое наследие, оставленное бабушками и мамой. Начиная с книг заклинаний и ритуалов и заканчивая инвентарём и ингредиентами для различных зелий. Лишиться его означало растоптать историю своих корней, опыт поколений «до» и оставить практически голыми всех, кто будет «после».
«Истина познается не умом, истина познается сердцем» гласила изящно вырезанная на крышке Хранилища латынь. Девиз Брендонов под которым правили до меня, и под которым старалась править я. Проведя пальцами по буквам, я подула на них, и крышка привычно щелкнула, признав во мне законную владелицу.
Бережно переложив некоторые вещи, я вытянула на свет мягкую пухлую книгу, показывающую красный шелковый язычок закладки. Вот и он, потрепанный временем и руками предыдущих королев, дневник династии Брендон. Скользнув подушечкой большого пальца по золотому тиснению, вдавленному в коричневую кожу обложки, я опустилась на мягкую софу неподалеку от окна.
Стоило только уютно устроиться в уголке среди подушек, как прибежала Хана. Непоседа легла неподалеку, не касаясь, но находясь в зоне видимости. Так она вела себя со всеми, кроме Драгона, которого, вроде бы, даже ревновала, всегда стараясь отпихнуть меня от Бриара подальше и влезть между нами.
Закусив губу, я какое-то время смотрела на огонь, смиряя боль в сердце. Вспомнить само имя значило вскрыть нарыв в душе. Вчерашний визит в Храм Таврики выдавил накопившийся гной предательства и обиды, но ничто не мешало собираться ему снова, капая где-то там, в отдаленном уголке, куда нет желания заглядывать.
— Я тоже скучаю по нему, Хана, — шепотом призналась я кошке, поскольку отрицать очевидное было бессмысленно. Но и быть одинокой в этом тоже не улыбалось.