Возможно, что так бы и остались лежать эти скрытые свидетельства любви, если бы не его величество случай. Во время июльского наступления Юго-Западного фронта, когда капитан вел в атаку свой батальон, шальной австрийский снаряд разорвался рядом с ним. По счастливой случайности Покровский отделался потерей сознания и легкой раной головы. Небольшой осколок лишь рассек волосы и кожу черепа, что вызвало обильное кровотечение.
В суете наступления капитана посчитали убитым, и его окровавленная фуражка вместе со спешным рапортом была доставлена в штаб полка. Подполковник Карамышев немедленно занес Покровского в список потерь и приказал известить о гибели офицера его близких. Так лежавшие на дне вещмешка письма получили свободу и были отправлены адресату.
Об этом капитан узнал только через полторы недели, когда догнал свой отступающий полк. Узнав об отправке писем, Алексей стремился как можно скорее исправить эту оплошность, однако события на фронте и в стране не позволили ему этого сделать. Только в конце октября, испросив у Корнилова отпуск на два дня, капитан отбыл к своей любимой для объяснений.
Встреча была бурной, он получил согласие и вскоре отбыл вместе с молодой женой к месту своей новой службы в Могилев. Благодаря хлопотам Духонина Наталья получила место машинистки в штабном вагоне главковерха, и семейная жизнь началась.
Тогда Покровский никак не предполагал, что по прошествии времени их втянут в шпионскую историю, за которую его представят к ордену, который он будет стесняться надеть. За последние месяцы его отношение к своей роли в деле со Славинским ничуть не изменилось. Он по-прежнему с некоторой неприязнью относился ко всему происходящему, считая свою деятельность недостойной звания русского офицера, что бы ни говорили ему Щукин и Духонин. Однако, желая приблизить скорую победу своего народа, Покровский шел на это.
Сегодня, идя к портному, он должен был передать сведения о скором наступлении на Юго-Западном фронте. Хитрая комбинация была задумана Щукиным таким образом, чтобы у противника не было времени что-либо предпринять и вместе с тем сохранилась бы вера в подполковника как в правдивый источник информации.
Появление в своей мастерской Покровского господин Славинский воспринял, как и подобало коммерсанту средней руки при виде богатого заказчика.
– Здравствуйте, господин офицер! – радостно воскликнул портной, едва Покровский приблизился к стойке. – Решили сделать новый заказ для жены? Правильно, правильно. Она у вас истинный ценитель всего прекрасного.
– Да, господин Славинский, решил побаловать свою ненаглядную женушку новым платьем. Сюрприза, к сожалению, для нее не получится, поскольку я отъезжаю, и платье заберет она сама. Фасон вы знаете, вот аванс. – И Покровский выложил на столешницу несколько купюр, которые портной тут же убрал в карман жилета.