. За всю свою жизнь я не видел ничего подобного – и по сю пору не видел, чему безмерно рад!
Больше всего оно напоминало дуб. Его огромный, кривой ствол в обхвате достигал ярда, а мощные ветви росли всего в семи футах над землей. Округлые листья были удивительно похожи друг на друга размером и рисунком. Оно было словно написано маслом на холсте, но могу поклясться в том, что оно было настоящим. Я знаю, что оно было настоящим, невзирая на то что говорил Теюнис.
Помню, что, взглянув на солнце, я определил, что было около десяти утра, хоть я и не сверялся с часами. Стало теплей, и я отдохнул в гостеприимной тени гигантского дерева. У его подножия росла необычайно пышная трава – то был еще один отмеченный мною феномен, в сравнении с бесплодной землей, по которой я только что шел. Меня окружал непроходимый лабиринт гор, теснин и круч, хотя холм, на котором я находился, был много выше остальных на несколько миль вокруг. Обратив взгляд к востоку, я вскочил – столь сильным было мое удивление. Там, в голубой дымке, виднелись горы Биттеррут! В районе трехсот миль от Хэмпдена больше не было гор со снеговыми шапками, и я знал, что, находясь на этой высоте, вообще не должен был их видеть. Несколько минут я смотрел на это поразительное зрелище; затем меня сморил сон. Я улегся на высокой траве у подножия дерева, сняв фотоаппарат, шляпу, и расслабился, глядя в небо сквозь зелень листвы. Затем закрыл глаза.
Со мной начало происходить нечто странное – туманное, неясное видение явилось мне, как отблеск сна наяву, и ничто в нем не было знакомым. Мне виделось подобие великого храма у сочащегося моря, над которым в бледно-красном небе пылали три солнца. Этот гигантский склеп или храм был необычного цвета – неизвестного оттенка сине-фиолетового. Огромные твари летали в облачном небе, и мне чудилось хлопанье чешуйчатых крыл. Я приблизился к храму; передо мной разверзлась исполинская дверь. За ней был вихрь теней – порывистых, плотоядных, пытавшихся затянуть меня в кошмарный мрак. Кажется, я видел три горящих глаза в зыбучей пустоте за дверью и закричал, объятый смертным ужасом. Я знал, что там, в мерзкой глубине, таится неведомая разрушительная сила – порождение ада, что хуже всякой смерти. Я вновь испустил дикий крик, и видение померкло.
Передо мной были округлые листья и нормальное земное небо. Я с трудом поднялся. Дрожь охватила меня; холодный пот катился по лбу. Мной овладело безудержное желание бежать, бежать что есть сил, прочь от этого омерзительного дерева на холме – но, осознав абсурдность этого помысла, я вновь уселся, пытаясь собраться с мыслями. Еще никогда я не видел столь реалистичных снов – и столь ужасных. Что могло стать его причиной? Да, я читал кое-какие из книг Теюниса о Древнем Египте… Я вытер лоб и решил, что настала пора подкрепиться. Но есть мне не хотелось.