Меня вновь охватила дрожь, и, чувствуя, как тело отказывается повиноваться мне, я поспешил покинуть подземелье одной из огромных слепых башен, возведенной ужасными пришельцами. Ее диаметр насчитывал около двухсот футов, и резец никогда не касался древней кладки. На полу не было ничего, кроме песка и пыли, и я видел провалы коридоров, уходивших вверх и вниз. Здесь не было ни галерей, ни лестниц – и в самом деле, в моих снах Великая Раса всячески избегала этих башен. Те, кто строил их, не нуждались ни в лестницах, ни в коридорах. Теперь я увидел, что люк, ведущий вниз, был открыт, и из разверстого черного провала струился прохладный, влажный воздух. Я не осмеливался думать о вечной ночи, что царила в мрачных кавернах, лежавших за ним.
Пробираясь по густо усеянной обломками секции коридора, я достиг точки, где крыша полностью обрушилась. Здесь возвышалась настоящая гора из камней, и, взобравшись на нее, я не смог разглядеть ни стен, ни свода. Я решил, что здесь находился подвал поставщиков металла, выходивший на третью площадь рядом с архивами. Догадок насчет того, что здесь произошло, у меня не было.
Миновав гору обломков, я наткнулся на очередной завал, почти полностью перекрывший коридор, – гора камней почти поравнялась с просевшим потолком. Не знаю, как мне удалось пробраться сквозь него, отбрасывая обломки и расчищая проход, – любое неосторожное движение могло похоронить меня под тоннами обвалившейся кладки. Безумие чистой воды повелевало мной, вынуждая идти вперед, – если все мое подземное приключение, как я надеялся, и в самом деле не было сном или ужасной галлюцинацией. Но мне удалось проделать – во сне или в реальности – достаточно широкий лаз, чтобы я мог в него протиснуться. Засунув включенный фонарь поглубже в рот, я продвигался ползком, чувствуя, как гротескные сталактиты на потолке царапают мою спину.
Я почти добрался до огромного подземного архива, где, как мне казалось, лежала моя цель. Я слез с груды камней; остаток пути по коридору я прошел при свете мигающего фонаря. Наконец, я достиг круглого зала с прекрасно сохранившимся низким арочным потолком и множеством выходов. В свете луча моего фонаря я увидел, что стены были испещрены иероглифами и типичными криволинейными насечками, но некоторые фрагменты орнамента я не узнавал – видимо, их высекли позже.
Мой роковой путь подходил к концу, и слева от меня я обнаружил знакомый проход. Странно, но я почти не сомневался, что сумею пройти по нему на все сохранившиеся этажи. Это гигантское хранилище, надежно укрытое в земных глубинах, таило в себе хроники всей Солнечной системы и возводилось, чтобы продержаться до самой ее гибели. Могучие стены, сложенные из колоссальных блоков по расчетам гениальных архитекторов и скрепленные невероятно устойчивым цементом, по прочности не уступали литосфере нашей планеты. Сама мысль о том, сколько веков оно стояло, могла свести с ума, но погребенный в глубинах архив-исполин сохранил свой первозданный вид – лишь на запыленном полу кое-где встречались разрозненные обломки.