Я подумал о том, что теперь без помех доберусь до цели. Безумное желание добраться до нее невзирая на любые препятствия придало мне сил, и я буквально бежал меж знакомых мне стеллажей, уже не удивляясь тому, что все вокруг было таким привычным. По сторонам вырисовывались огромные металлические полки с сейфами; дверцы некоторых были распахнуты, иные же погнулись и покоробились после геологических катаклизмов, почти не затронувших титаническую кладку. Местами под пострадавшими от тектонических движений пустыми полками громоздились пыльные тома. Изредка на колоннах мне попадались символы или буквы, указывавшие на хранившийся в этом ряду класс или подкласс книг.
Остановившись перед одним из сейфов, я увидел, что металлические контейнеры, хоть и покрытые слоем вездесущей пыли, все еще на своем месте. Не без труда дотянувшись до одного из них, что был поменьше, я извлек его и положил на пол, чтобы как следует рассмотреть. Он был покрыт преимущественно криволинейными иероглифами, но меня смутило несколько непривычное расположение символов. Без труда справившись с прихотливым запирающим механизмом, я открыл крышку без единого следа ржавчины и достал книгу размером примерно двадцать на пятнадцать дюймов и два дюйма толщиной; переплет из тонкого металла открывался сверху вниз. Страницы из прочного целлюлозного волокна совершенно не изменились под воздействием бессчетных лет, и я вглядывался в написанные кистью символы, не похожие ни на криволинейные иероглифы, ни на один из человеческих алфавитов. Я вспомнил, что в моих снах язык этот принадлежал пленному разуму с крупного астероида – осколка погибшей планеты, где сохранилась жизнь и наследие ее обитателей. Следовательно, я находился в разделе, отведенном под книги внеземных цивилизаций.
Когда я перестал рассматривать этот удивительный документ, то заметил, что заряд батареи почти иссяк, и немедленно заменил ее запасной, припасенной на этот случай. Вооружившись вновь засиявшим фонарем, я возобновил свой сумасшедший бег по бесконечным проходам и галереям, периодически натыкаясь на знакомую полку. Меня несколько тревожило гулкое эхо моих шагов, звучавшее в этих безмолвных, мертвых катакомбах. Содрогаясь, я осознал, что оставляю следы в пыли, которая лежала здесь миллиарды лет. Если в моих безумных снах была хоть малая толика правды, нога человека никогда еще не ступала по этим плитам. Я не знал, зачем и куда я бегу как помешанный, но чувствовал воздействие некоей враждебной силы, подавлявшей мою волю и застившей пеленой мою память, как и то, что подспудно я пытаюсь разыскать нечто определенное.