— Я хочу выйти на улицу, — жалобным голосом сообщила Кэрол.
Юноша вошел в спальню. Как и Кэрол, он был бос. Приблизился к кровати и поставил на нее поднос. Девушка не сводила с него пристального взгляда. Ее икота неожиданно прошла.
— Что это? — спросила она.
Смуглый парень бросил на Кэрол непроницаемый взгляд. Темные очки смущали ее, и ей казалось, будто за ними скрывается что-то ужасное… уродливый шрам или, скажем, извращенный ум. Девушка на долю секунды опустила глаза. Он повернулся, чтобы уйти.
— Подождите минуточку! — встревоженно воскликнула Кэрол и вскочила с кровати.
Юноша остановился. У него были широкие плечи, гибкая фигура и слегка кривые ноги. Держался он с успокаивающей легкостью, а ждал с невозмутимой сдержанностью атлета.
Неожиданно Кэрол почувствовала, что не боится его. Она медленно подошла к нему.
— Что вы хотите? — поинтересовался он.
Кэрол смахнула с лица прядь белокурых волос.
— Просто… останьтесь.
Юноша показал рукой на поднос, стоящий на кровати.
— Ваш завтрак готов.
Кэрол посмотрела на поднос, на пластмассовые тарелки, яйца-пашот на кусочках вареной ветчины, свежий апельсиновый сок в пластмассовом стаканчике, ржаные булочки, на которых желтело растаявшее масло, и чайник с чаем.
— Не хотите есть?
— Не знаю, — неуверенно пожала плечами Кэрол, но тем не менее села и начала есть. Завтрак оказался восхитительным. Есть, правда, она могла только одной-единственной пластмассовой ложкой, что было неудобно, но она кое-как приловчилась. — Не уходите, — попросила она юношу, торопливо проглатывая еду.
Когда снизу вновь донеслось пение, они оба подняли головы. Кэрол улыбнулась, но у молодого человека настроение было совсем не веселое.
— Хотя я и не помню вашего имени, — сказала девушка, — но ваше лицо мне знакомо.
— Хотите, чтобы я еще что-нибудь вам принес?
Кэрол Уоттерсон ненадолго задумалась.
— Мне бы хотелось немного цветов. — Она торопливо прожевала кусок ржаного хлеба и торжественно захихикала.
— Цветы, — невозмутимо повторил он и кивнул.
— Пеоны, — уточнила Кэрол. — Но только не белые, здесь и без того хватает белого цвета. Пусть пеоны будут красными.
— Красные пеоны, — повторил юноша, затем вежливо поинтересовался: — Вам удобно?
— Конечно, — кивнула Кэрол и налила себе чая.
— Очень хорошо.
Его голос показался ей печальным, и она вопросительно посмотрела на него. Его явно что-то опечалило.
— Послушайте! — внезапно воскликнула Кэрол, как будто что-то вспомнив. — А вам не лучше поторопиться? Вы не боитесь опоздать на лекцию того старика?.. Надо же, забыла его фамилию.