— Тогда я сделаю все сама, — предложила Филисия, терпеливо ожидая, когда успокоится сердце, гулко стучащее в груди. Ее пальцы, касающиеся стройных бедер, слегка согнулись.
— Может завтра я буду… — пробормотал Сэм побелевшими губами. Он неловко закурил и обжег ноготь быстро сгоревшей спичкой. — Я бы с удовольствием вышел в море, — сказал он, нервно глядя на дождь. — Если, конечно, распогодится. Знаешь, только для того, чтобы быть подальше от проклятого телефона!
— Знаю.
— Извини, что говорил так прямо. Кто знает, может, в конце концов ты и права. Гаффни с самого начала считал, будто похищение Кэрол какое-то странное и непонятное… По-моему, он подозревает Дева Кауфмана.
— О, Господи! Дева? — Филисия задумалась на несколько секунд. — Когда я познакомилась с ним… когда же это было?.. два года назад?., он показался мне напряженным и вспыльчивым парнем… еще я подумала, будто он очень сильно любит Кэрол. Но мне даже в голову не могло прийти, что Дев мог похитить Кэрол! К тому же он сейчас в Европе.
— Все считают, будто Дев в Европе. Говорят, что он в Старом Свете, но Кауфман покинул Мадрид более трех недель назад и с тех пор как сквозь землю провалился.
— Уверена, очень легко выяснить, вернулся он в Штаты или по-прежнему в Европе.
— Я тоже думаю, что легко. — Сэм зевнул и потер красные глаза. — Кажется, будто все начинает неметь, — пожаловался он. — Чертовски неприятное ощущение. Голове хочется крутиться, словно она сидит на какой-то оси.
— Иди спать, — нежно посоветовала Филисия Холланд.
— Нет, я решил ненадолго составить тебе компанию…
— Сэм, иди спать. Ты едва на ногах стоишь от усталости.
Холланд пожал плечами и робко улыбнулся.
— Ты уверена, что…
— У меня все в порядке. И ты не сможешь завтра выйти в море, если не поспишь хотя бы восемь часов. Упадешь за борт и утонешь.
Сэм пробормотал:
— Боб Кеннеди говорил, что на Лонг Айленд Саунде больше никто не тонет. Они сначала опускаются…
— Спать! — приказала Филисия и быстро встала, чтобы проводить мужа в его спальню.
На кровати и на полу валялись скомканные в шары листы желтой бумаги. Филисия Холланд отодвинула запачканную чернилами пишущую машинку и быстро навела порядок. Потом заставила Сэма снять потрепанные брюки и оставшуюся почти без пуговиц рубашку.
Это был его любимый рабочий костюм, в нем он писал. Раздев мужа, она включила кондиционер, чтобы очистить наполненный дымом воздух. Когда Филисия оглянулась, Сэм уже крепко спал на кровати, положив щеку на подушку и слегка сжав кулаки. Она накрыла мужа простыней и покрывалом и выключила свет.