всегда нужно, чаще всего необходимо… Но Косточко обломался.
Косточко капитально завис в двухкомнатной квартире. Купил зубную пасту и мыло. Брился в ванной, не наглел, но и чересчур не деликатничал — вел себя естественно. Днем пропадал, возвращался поздно. Пока Паши не было, Пустовойтов рылся в его вещах (жизнь и смерть — не те категории, в которых нужда — наткнулся в блокноте, рядом — телефонный номер некоего или некоей П. — Павлов ли это умерший?): ну, тот самый вшивый винил, и «Капитализм», и трубки, и Фассбиндер, а также новые подтяжки, военный защитного цвета галстук, антикварная кобура без антикварного пистолета, разнообразные жетоны на метро (Харьков, Киев, а Москвы-то нет), фотография (Косточко в обнимку с бородачом, а бородач с сигарой) и подозрительно много расчесок: зеленые, красные, миниатюрные, гигантские. Он таскал сумку, набитую расческами!
По вечерам ничего не пили кроме чая. Паша внимательно смотрел новости. Укладываясь спать, спрашивал:
— А где твой шкаф? Этот, что ли? Учти, ты меня жестоко задел.
Однажды подошел, взялся за ручку.
МЕМОРИАЛЬНЫЙ НОСОВОЙ ПЛАТОК: после войны Арина Федоровна И. некоторое время работала экскурсоводом в музее «Молодой гвардии».
Только ли так называемые коммуникации интересуют Жана Люка Годара в «Две или три вещи, которые я знаю о ней»? Только ли обдолбан он американским напалмом или дымом «Винстон»? Он репродуцирует парижские новостройки, флаг США на майке ханойского фотографа, мужа — автомобильного техника, жену — русского происхождения — интеллектуалку-простигутку на фоне тех самых квартирок с хрупкой шестидесятнической обстановкой, рекламу, наконец, и все-все, знакомое и Косточко, и Пустовойтову, и Нине Ли, и остальным непарижанам: порошок «ОМО», БМВ, «Самсунг»…
Голос за кадром советует: «Если нет денег на ЛСД, выбирайте цветной телевизор».
Но ЛСД дешевле! ЛСД дешевле цветного телевизора! И всегда они, случаи из жизни, пограничные ситуации и что-то другое, не окрашенное ни в какие цвета, — например, листья в подъезде, по которым идет квартиросъемщик. Идущий по листьям платит за газ, телефон, электричество, антенну — и вообще за квартиру.
Телефон, сумма начисляется так: Абон. пл. ГТС, услуги связи с… по…, услуги междугородние, долг, итого к оплате… Белая квитанция бросается в ящик вместе с предвыборными бесплатными газетами (губернаторские или мэрские выборы). Человек соединяет почтовый ключ с почтовым замком. Ежедневная близость ключа и замка (в выходные — по привычке) — чем не оправдание всей этой чуши? Но кто перед кем должен оправдываться? Мэр и губернатор, безусловно, необходимы, а в ГТС пашут женщины и мужчины — и у этих женщин и мужчин бывает такая же близость, как и у ключа с замком.