Джабари встал из-за стола и выбросил остатки еды. Они оба вышли из закусочной и остановились между «ниссаном» Сильваны и «маздой» Джабари.
— Почему ты всегда терпишь ужасное поведение своего мужа? Его деньги так важны для тебя? — внезапно спросил Джабари.
Удивленная и возмущенная его вопросом, она посмотрела на приятеля.
— Как ты мог предположить, что я остаюсь с ним из-за его денег? Ни деньги, ни его дом не делают меня счастливой. В любом случае, он не дает мне денег, — Сильвана сощурилась. — Разве ты не знаешь, как я ненавижу эту тюрьму? Да пропади они пропадом, этот дом и его деньги! Я остаюсь с ним только из-за детей. Мне некуда пойти и не на что их содержать. Я вынуждена ставить потребности детей в приоритет над своими.
— Я не имел в виду, что ты остаешься с ним из-за денег. Я просто не могу понять, почему ты не пытаешься выбраться из этих унизительных отношений? — сказал Джабари, сожалея, что заговорил о невыносимом муже Сильваны. Он посмотрел на часы. — Жена уже ждет меня. Я должен как можно скорее быть в клинике.
— Но совсем недавно ты не собирался торопиться…
— Знаю, но сегодня у меня болит голова. Я не вынесу споров, а ты знаешь, какая она бывает, — сказал Джабари.
Сильвана нахмурилась:
— Я не понимаю таких женщин, как твоя жена. Она принимает участие в церковной деятельности, никогда не пропускает мессы и так мила со своими друзьями. Но когда речь заходит о простых людях, она ведет себя, как последняя стерва. Она лицемерка, которая думает, что сидение в церкви приведет ее в рай. Я видела много людей, подобных ей, в англиканской церкви, потому я перестала ходить туда с Марком. Они только обманывают и себя, и окружающих, думая, что если будут ходить в церковь и молиться, то спасутся. А они, в первую очередь, должны проявлять любовь, сострадание и уважение по отношению к бедным и простым людям. Это и есть настоящее следование заповедям Божьим.
Джабари глубоко вздохнул и опустил глаза.
— Я люблю ее и не могу без нее жить. Ну а у тебя все не так безнадежно, как ты думаешь. Ты можешь попросить помощи в приюте для женщин, подвергшихся насилию, или в своей церкви. Они помогут тебе, — сказал Джабари.
— О какой церкви ты говоришь? О той, в которой священник-лицемер отказал мне в помощи в гораздо худшие времена? Он сказал, что у него куча своих проблем, и я не должна свои тяготы переносить на него. Я больше даже порога этой церкви не переступлю. Я не доверяю таким людям, и я не могу пойти с детьми неизвестно куда. Разве ты не слышал о случаях насилия над детьми в подобных приютах? — жаловалась Сильвана.