— Папа тебя тоже любит. Он постоянно что-то покупает для тебя и для нас, — сказал Питер.
— Да, он делает нашу жизнь комфортной, но в то же время он никогда не дает нам моральной поддержки и постоянно говорит мне уничижительные слова. Любовь познается не деньгами, а заботой, пониманием, нежностью, терпением и моральной поддержкой, — ответила Сильвана.
Так как боль усилилась, она захотела выпить болеутоляющее, но не смогла встать с кровати. В девять часов вечера, когда дети легли спать, Марк вернулся домой. Услышав его шаги, Сильвана крикнула:
— Марк!
— Что случилось? — спросил Марк пьяным голосом, заходя в спальню.
— Боль усилилась, я не могу пошевелиться. Дай мне, пожалуйста, одну из своих болеутоляющих таблеток.
Марк улыбнулся:
— Видишь, Бог наказал тебя за то, что ты ела мои шоколадки без разрешения.
— Православие учит, что болезнь — не наказание, а благословение, потому что она очищает душу и приближает человека к Богу, — ответила Сильвана, корчась от боли.
Марк не успел ничего ответить, как в следующую секунду она простонала:
— О! Принеси таблетку, пожалуйста. Я не могу больше терпеть!
— Ну раз Бог тебя очищает, пусть Он тебя и исцелит, — ответил Марк, гримасничая, и покинул спальню, так и не дав Сильване болеутоляющее. Чувствуя отчаяние, Сильвана попыталась хоть как-то отвлечься. Она набрала на телефоне сообщение своей матери, надеясь найти утешение: «Мама, как дела у бабушки?»
«Ей хуже, она отказывается от еды. Большую часть времени она сидит на балконе, проклиная меня и нашего соседа Сафара. Ей кажется, что он хочет ее убить. Сегодня я целый день ничего не ела, а сидела рядом с ней на балконе, не давая ей ругаться на него. Она сказала, что мечтает о моей смерти. Мне надоела такая жизнь. У меня нет денег и я погрязла в долгах. Чем жить в такой нищете, лучше умереть», — жаловалась Эсмира, чувствуя безнадежность своего положения.
Сильвану переполняло беспокойство, но она пыталась напечатать слова успокоения:
«Мама, пожалуйста, не думай о самоубийстве, иначе вечно будешь гореть в геенне. Однажды я смогу тебе помочь, но не жди помощи от Марка. Ему наплевать на тебя».
«Но моя жизнь — все равно, что ад. Мать ненавидит меня и выбрасывает мою еду. Она постоянно позорит меня перед людьми. Ночью она во весь голос проклинает людей и бросается вещами в меня», — сокрушалась Эсмира.
Сильвана знала, что Садагет обвиняла Эсмиру в несчастьях своих внуков.
«Будь сильной и следи, чтобы она ела. Если она умрет, я не представляю, что со мной будет. Да и где ты возьмешь деньги, чтобы ее похоронить?»