Вот она — та, которую он всегда любил, любит и будет любить вечно: стройная, нежная, импульсивная и страстная, с бездонной синевой мерцающих глаз и русыми до плеч волосами с заметной уже проседью. Умная и независимая королева. Перед такими робеют мужики, опасаясь всё понимающего и чуть ироничного взгляда, а потому и выбирают молоденьких и глупых, чтобы не упасть хотя бы в собственных глазах и сильно не ушибиться.
Теперь она сдала немного и лицом побледнела, но стала более трогательной и совсем беззащитной. Её хочется взять на руки, прижать к груди и уже никогда от себя не отпускать. Нежность захлестнула Зацепина волной, и он даже дышать перестал, не в силах оторвать от Маргариты восторженного взора.
— Это тебе, — он протянул букет. — Поздравляю с днём рождения!
— Ах да!.. День рождения, — она растерянно смотрела на цветы. — Я совсем забыла. Ты проходи, — Маргарита сделала шаг назад, пропуская Зацепина, и только после того, как тот переступил порог, приняла цветы.
И снова условности, которые ещё никого и никогда не спасали. Но вера в них неискоренима, как неистребимо убеждение в существовании чуда, которое может всё-таки однажды случиться. Значит, она тоже не перестала ждать чего-то хорошего от жизни. И именно он сотворит для неё всё возможное и невозможное, одарит счастьем, которого ей в жизни не додали. Нет, она не разочаруется. Потому что как никто другой достойна всего самого лучшего.
— Спасибо! Не стоило беспокоиться.
— Вот тут ещё продукты. Не сидеть же вам в день рождения голодными.
Маргарита направилась в кухню. Зацепин запер дверь на ключ и с пакетами поплёлся следом. Его сердце билось так громко, словно пыталось выдать тайну тайн, о которой она прекрасно знала, но раскрывать также не собиралась.
— Хорошо, что ты приехал. Я уже хотела звонить и просить тебя переговорить с Асей. Она сама не своя. Никак не может прийти в себя. Да и понятно, два месяца всего прошло с похорон. Она из дома почти не выходила за это время. Только один раз съездила в фирму, оформила отпуск. А через месяц попыталась выйти на работу, но не смогла. Попросила без содержания — не дали. Вот и уволилась. Я боюсь за неё. Меня она не слушает. Может, удастся как-то повлиять тебе?.. А с другой стороны, Асю тоже можно понять. Даже не знаю, что делать. Пока Антон был жив, мне всё было ясно. А как его не стало, я как будто себя потеряла и никак не могу отыскать.
— Хорошо. Я поговорю. Она у себя? Ты пока накрывай на стол, а я схожу за ней.
— Ты только поаккуратнее. Асенька сейчас как оголённый провод.