— Терпеть не могу, когда отвечают вопросом на вопрос.
— Я знаю только одно: хочешь мстить — вырой две могилы. И я с Конфуцием согласен.
— Они уже давно вырыты. Обе. Стоят готовенькие, ждут постояльцев.
— Оса, ты играешь с огнём. А от него, как известно, одни головёшки остаются. Не хочешь же ты превратить свою жизнь в головёшку?
— Нет, не хочу. Поэтому я изо всех сил буду стараться уцелеть. Но если не получится, что ж… чему быть, того не миновать.
— Ты рассуждаешь, как камикадзе.
— Я рассуждаю как Оса, которой причинили боль. Я была так безобидна и наивна, что спокойно ползала по чьей-то руке, лакомилась любимым инжировым вареньем и даже в мыслях не собиралась ни на кого нападать. Но кто-то вторгся на территорию моего безоблачного счастья и разрушил его. Он поднял руку на моего отца. Теперь я буду убивать.
«Как бы у неё совсем крышу не сорвало, — невольно подумал Зацепин. — Жалко, конечно, девочку… Если бы не просьба Маргариты…»
— Мать сказала, что ты бросила работу.
— Не бросила, а ушла по собственному желанию. Потому что думаю не о цифрах, а об отце. На работу я устроюсь, но другую. Где нет цифр и много людей. Например, пойду торговать на рынке.
— Это с твоими-то двумя высшими образованиями — экономическим и юридическим? Нет, не справишься. Там совсем другие знания нужны. Ты, к примеру, сможешь всучить кому-то вещь, заведомо зная, что она ему и даром не нужна? Не сможешь. Потому что тебе совесть не позволит. А получится у тебя кого-то обсчитать, обвесить? Тоже сомневаюсь. Тогда тебя на работе и держать-то никто не будет, потому что от такой работницы хозяину никакого навару не видать. Рынок — это игра, и один из игроков — покупатель или продавец — обязательно должен остаться в дураках. В основном, конечно, становится дураком наивный и доверчивый покупатель, которому трудно устоять против целой системы, живущей и процветающей на обмане. Каждый выживает, как может. Вот и тебе нужно хорошо подумать, прежде чем за что-то браться. Чтобы польза была — не только для кармана, но и для психики, которой под силу не всякая работа, — и хоть какое-то удовлетворение испытывать от выбранного занятия. Иначе и браться не стоит.
— Тогда пойду в маляры. Работа хорошая, физическая. Буду так уставать, что на безысходные мысли, которые из меня душу тянут, сил уже не останется. А в просветах между отдыхом и работой продолжу думать, как отомстить за отца.
«Её никак нельзя упускать из виду, иначе таких дров наломает, что всем мало не покажется, — думал Зацепин. — Придётся Осу взять к себе. Всё-таки под присмотром».