— Что ж, отговаривать не стану. Дерзай. Только на свой страх и риск. Но меня предупреждай, когда затеешь что-то опасное. Даю тебе три дня, вместе с сегодняшним. В пятницу утром доложишь. Если никакого продвижения не наметится, принимаешься за новое задание.
— Хорошо. А это не мало — всего три дня на такое сложное дело?
— Достаточно для того, чтобы понять, что оно бесперспективное. Если честно, то для меня журналистские расследования — скорее бремя, нежели выгодное дело. Много времени, сил. Поэтому в экономическом плане они нерентабельны. Уже одно это является тормозом в их проведении. Но с лёгкой руки Антона Правдина они себя вполне оправдывают и приносят выгоду. Если не считать тех проблем, что создают. Но шанс я тебе даю. Тем более что читатели и в самом деле ждут продолжения расследования, судя по их многочисленным пожеланиям в письмах. Даже эта его последняя не очень удачная статья не оставила их равнодушными.
Ася шла к себе с чувством одержанной победы. Она отстояла право заниматься тем, что её сейчас занимало больше всего на свете, так как чувствовала связь происходящего в банке со смертью отца. Почему? Она и сама не могла толком объяснить. Может, потому, что в обоих случаях придётся искать убийцу? Однако долг перед отцом был куда важнее для неё долгов Антона Правдина перед читателями.
И в этом она ничем не отличается от обывателей, для которых своя рубашка ближе к телу. Уже подходя к двери кабинета, она почувствовала вибрирующий в кармане сотовый, звук которого отключила при разговоре с Зацепиным. Кто-то уже не раз пытался до неё дозвониться, и она сидела в кабинете редактора как на иголках.
— Ась, ты? — узнала она голос Стаса.
— Ты же звонишь мне? Значит, я.
— Привет. Я тут, можно сказать, мимо проходил, сделав приличный крюк — цени это! — а потому решил: не пора ли нам объясниться? Всю голову изморочил: чего же тебе от меня нужно?
— Всё ищешь какой-то шкурный интерес моей неслыханной щедрости? Напрасно. Потому что я в отличие от вас, которые уже давно в этой профессии, действую по велению души и по зову сердца, а не токмо ради выгоды и возможной сенсации.
— Сама вот-вот станешь такой же, поэтому не зарекайся. В каждом слове будешь видеть подвох и высматривать в обыденной жизни тайну, которую от тебя пытаются скрыть те, на кого ты нацелила своё журналистское перо… Или ты уже для кого-то точишь копьё? Ах вот оно в чём дело! Чую, что и след взяла. Но тебе информации не хватает, вот ты и мечешься. Так?
— Стас, ты, никак, обидеть меня решил? Зря стараешься. Я на таких, как ты, не обижаюсь.