— Какая ж ты торопыга, дочка. Не даешь рассказать путем… Нет, Клава их не встречала. Только машину видела — ту, на которой они тогда сюда приезжали.
Чудная такая машина! Ребята во дворе сказывали, как называется, да я запамятовала. Ино… иномарка, вот!
Черная, колеса такие чудные, высокие… На клопа похожа, — неожиданно закончила старушка.
Я мысленно отдала должное столь образному описанию джипа.
— А где Клава видела эту машину, она вам сказала? У какой-нибудь дачи?
— Нет! На дороге. Эта черная уродина чуть не раздавила их, когда Клава с детишкам и шла на автобус.
— Значит, машина ехала из Гаевки в город?
— Ну, в город или нет, того я не знаю, дочка, Клава про то не сказала. Может, они опосля не в Тарасов повернули, а в Усть-Кушум? А что из Гаевки — точно.
— А почему Клава подумала, что это была та самая машина? Может, просто похожая? Она что, номер запомнила? — без всякой надежды спросила я.
— Да не Клава вовсе, дочка! Клава ту машину и в глаза не видала: она на работе была, когда энти-то к нам приезжали. Это все сынок ее, Мишутка. Гляди, говорит, мама: те самые поехали, которые наш подвал арендовали. Клава ему тоже — почему, мол, те самые?
А он и говорит… Что ж он сказал-то, Мишутка? Эх, дочка, запамятовала я, какая была примета! Старая стала, мозги не работают совсем… Да на что тебе все это, а?
— Да так. Варвара Петровна. Просто интересно.
А вы не знаете, где сейчас этот Мишутка Ефимов? Дома, наверное?
— Как же — дома! Удержишь его… Да он полчаса назад — аккурат перед тем, как ты, дочка, подошла, — с мальчишками на пустырь побежал. Где гаражи. Бойкий паренек, даром что девятый годок только пошел.
Ты его сразу приметишь, если он тебе нужон: в красных штанах, рослый такой.
Я скороговоркой пробормотала какие-то слова благодарности.
— Эх, дочка! — долетело до меня уже издали. — Чую я, Степанна тебя завтра не дождется…
Когда я добежала до пустыря, где оставила свою «девятку», у меня отлегло от сердца. У малолетних разбойников нашлось другое развлечение: с диким гоготом и свистом они подбрасывали на палках горящие покрышки. Слава богу, не от моей машины!
Набрав в легкие побольше воздуха, я позвала Мишутку. Ватага сразу сбилась в кучу и притихла, выжидая. Атаман в красных штанах бесстрашно выступил вперед.
— Вы меня?
— А разве там у вас несколько Мишек Ефимовых?
Подойди-ка: дело есть.
Он приблизился и остановился в нескольких шагах.
— Какое еще дело?
— Меня зовут тетя Таня. Да ты подойди ближе: я не занимаюсь похищением детей. Особенно таких… — Я окинула красноречивым взглядом лужайку вытоптанного бурьяна, усыпанную догорающими зловонными обрывками резины. — Дело у меня к тебе секретное, Михаил Васильич. Надеюсь, ты умеешь молчать?