.
У национал-социалистов, как и у большевиков, ничто не имело права противостоять, спорить с их единственно верной государственной идеологией. К примеру, о многом говорит тот факт, что Третий рейх Гитлера, как и СССР, был партийным государством, что он начинается 1 декабря 1933 года, с внесения в Конституцию Германии положения о руководящей роли НСНРП как «ведущей и движущей силы национал-социалистического государства»[137]. Вместо главлита – «штаб уполномоченных по контролю над мировоззренческой подготовкой и воспитанием»[138]. Как и у большевиков – классовый, «партийный подход к искусству. Геббельс почти дословно повторял их, когда говорил, что «искусство в абсолютном смысле, как его понимает либеральная демократия, не имеет права на существование».
Сразу после прихода Гитлера к власти во многих местах назначались «комиссары по делам искусств». И, конечно, как в СССР, начали создаваться списки запрещенных книг, которые изымались из библиотек, а потом сжигались. «10 мая 1933 года длинные колонны немецких студентов выстроились на площадях многих городов Германии, чтобы совершить масштабную акцию по сожжению книг, а в Берлине Йозеф Геббельс вместе с новым ординарным профессором политической педагогики Альфредом Боймлером произнесли страстные речи против интеллектуального разложения, царившего в Германии на протяжении четырнадцати лет. Сожжены были, среди прочего, книги Зигмунда Фрейда, Фридриха Вильгельма Фёрстера, Карла Маркса, Эриха Марии Ремарка; некоторые из «приговоров к сожжению» звучали следующим образом: «Против декадентства и морального распада. За дисциплину и нравственность в семье и государстве! Я предаю огню произведения Гериха Манна, Эрнста Глезера и Эриха Кестнера». «Против калечащей душу переоценки половой жизни, за благородство души человеческой! Я предаю огню произведения Зигмунда Фрейда». «Против литературной измены солдатам мировой войны, за воспитание народа в духе правдивости! Я предаю огню произведения Эриха Марии Ремарка»[139].
Но то, что особенно сближало, делало родственным большевизм и социализм, так это общее для них отрицание буржуазного права. Национал-социализм, как и большевизм, прежде всего не хотел связывать себя ни с какими возникшими до них законами. На это обстоятельство в первую очередь обращали внимание все исследователи философского родства национал-социализма с большевизмом. Гитлер, который в «Майн кампф» присваивает себе право на жизнь тех, кто стоит на дороге его борьбы, по сути, действительно повторяет все то, что говорил об особенностях революционного права Ленин, то есть то, что революционное право требует бесправия для врагов революции. Э. Нольте для подтверждения этого тезиса ссылается на речь Ленина, произнесенную перед Центральным советом профсоюзов, в которой Ленин «выделил Статью 23 Конституции РСФСР, где сказано, что Советская республика отнимает у отдельных лиц и отдельных групп те права, которые можно использовать в ущерб интересам социалистической революции, – и продолжал: „Мы открыто заявили, что в переходный период не только не обещаем никакой свободы направо и налево, но и говорим заранее, что будем лишать всяких прав буржуазию, мешающую социалистической революции. А кто об этом будет судить? Судить будет пролетариат“»