. Как видим, ни один автор сборника «Русский вопрос» не сможет соревноваться с пролетарским писателем М. Горьким в критике изъянов русской души. По нынешним дням, когда так много идеологов «особой русской цивилизации» пишут о нашем нестяжательстве, М. Горький вообще совершает страшное преступление, ибо полагает, что все же наша жестокость шла от нашей бедности, от того, что у нас жизнь человеческая никогда ничего не стоила. В подтверждение этой своей мысли он приводит очень характерное признание русского солдата, «участника европейской войны, который ныне командует значительным отрядом Красной армии». «Внутренняя война, – говорит упомянутый русский солдат, – это ничего! А вот междоусобная, против чужих, – трудное дело для души. Я вам, товарищ, прямо скажу: русского бить легче. Народу у нас много, хозяйство у нас плохое: ну, сожгут деревню, – чего она стоит! Она и сама сгорела бы в свой срок. А вот когда я в начале той войны попал в Пруссию, боже, до чего жалко мне было тамошний народ, деревни ихние, города и вообще хозяйство. Какое величественное хозяйство разоряли мы по неизвестной причине. Тошнота!»
[238]Перемена настроений, произошедшая в России за 2014 год, возрастание количества людей, враждебно относящихся к Западу, в 10–15 раз, подтверждает наблюдение немецкого историка и путешественника Виктора Гена о том, что «масса (русской) нации представляет собой податливый воск, который отлично годится для того, чтобы его каждый день заново формовали и переформовали политические механики, а инертная суть остается все той же. Оттого так трудно определить, какой принцип окажется в основе новой русской эры, который положит начало новой России»[239]. Кстати, русофоб В. Ген здесь же одновременно много говорит о достоинствах русского человека, что «русский смышлен, гибок»[240]. Но все же точно подмечено, что из-за русской податливости к «переформованию» трудно предсказать нашу национальную судьбу. Действительно, большевикам удалось всего за 10–20 лет превратить народ-богоносец в самую атеистическую нацию Европы. Нашим нынешним СМИ удалось за несколько месяцев убедить подавляющее большинство русских, что украинцы совсем не их братья, а сплошь бандеровцы и фашисты.
Мне, честно говоря, даже трудно сказать, чего больше в критике русского народа тем же В. Геном – высокомерия или просто жалости к несчастным, среди которых, кстати, он прожил всю свою жизнь. Наверное, и того, и другого. По крайней мере, много жалости и боли в его утверждении, что в России, в отличие от Запада, мы «видим… несчастный, жертвенный народ, без саморефлексии, который забывается в водке, народ, привыкший за многие столетия к побоям, издевательствам, к порке розгами и кнутом, к зуботычинам и пощечинам, народ с азиатской доблестью смирения»