Я вспомнил о своем, о личном, о сидящей во мне, благодаря моим дедушкам, памяти о дореволюционной России для того, чтобы объяснить, почему все, что происходит сейчас и на Украине, и в России, вызывает в моем подсознании почти животный страх. На фоне того, что пережили последние четыре-пять поколений русских людей, ничего нового нет. Наша русская, все-таки страшная судьба толкает нас неумолимо опять в новую чрезвычайщину, в новые испытания. Наверное, у всех народов власть здравого смысла зыбка и легко отступает перед напором тех, кто, как Ленины, Яроши, ищет бури, под напором различных мечтателей, готовых умереть за свою «идею», а иногда просто под напором авантюристов. Но ведь у нас, русских, беда не только в том, что власть здравого смысла зыбка, что все всегда держится на волоске, но и в страсти постоянно шарахаться из крайности в крайность. Нет у нас никакого инстинкта самосохранения. Сначала, в 1917 году, в России многим вместе с большевиками захотелось создать мир, которого никогда не было, мир без частной собственности, рынка, эксплуатации человека человеком. Через семьдесят лет русские с таким же страшным рвением начали ломать только что устоявшийся социализм и строить заново капитализм. Но этого оказалось мало. Вместе с советской экономикой именно русские, воодушевленные идеей суверенитета РСФСР, начали уничтожать создававшийся четыре столетия русский мир, оставив Крым, Одессу, сознательно отказавшись от результатов всех наших военных побед. Но не прошло и четверти века, как те же русские (примером тому Геннадий Зюганов) со всей решимостью начали восстанавливать разрушенный ими русский мир и, не думая о последствиях, присоединять к РФ Крым. И никто не знает, что в этом решении от действительно проснувшегося русского патриотизма, а что – от неистребимой русской страсти самим создавать на своем пути непреодолимые преграды к нормальной человеческой жизни, нормальному человеческому счастью.
И самое главное. Опасность состоит в том, что у нас самих очень много тех, кому, как бойцам «Правого сектора», скучно так просто жить и работать, кто ищет бури и готов идти на все, лишь бы на дыбы встала их страна. Надо понимать, что чрезвычайное политическое положение, возникшее в стране после присоединения Крыма, на руку тем, кто жаждет бури, кто мечтает о своем русском Евромайдане, о свержении ненавистного им «режима Путина». И как только те, кто с утра до вечера занят проблемой выживания, поймут, что возникшее в результате неизбежных санкций снижение прежнего уровня жизни – надолго и всерьез, что от присоединения Крыма пострадали прежде всего они, простые смертные, а не олигархи, то наступит час наших собственных Ярошей. Дай бог, чтобы на этот раз я ошибся, чтобы на этот раз мой пессимизм не оправдался. Не было у меня никакой радости от того, что я первый в 1990 году сказал, что суверенитет РСФСР убьет Россию, и мой прогноз оправдался. Надеюсь, что на этот раз мои пессимистические настроения не имеют под собой почвы.