Никто из нынешних критиков Горбачева, обвиняющих его в том, что он не использовал шанс, не предложил стране стратегию спасения советской социалистической экономики, не в состоянии сам сформулировать эту экономическую программу, альтернативную перестройке. Да, в основе перестройки лежал миф, что можно было соединить советскую, созданную Сталиным политическую систему с демократией, что можно возникшую в тридцатые мобилизационную, административно-командную систему соединить с рынком. В этот миф верили не только идеологи «пражской весны», но и наши шестидесятники. Даже спустя три года после начала перестройки и Николай Шмелев, и Гавриил Попов предлагали свои рецепты спасения созданной Сталиным экономической системы. Но ведь сейчас, имея за плечами и опыт реформ Горбачева, и опыт предшествующих перестройке экономических реформ в странах Восточной Европы, неужели не видно, что на самом деле каждая якобы «реформа» была откровенным шагом назад, от социализма к капитализму? Кстати, этот шаг в СССР первым сделал Сталин, когда вернул колхозникам после голода 1932–1933 годов их подворья, назвав их «личными подсобными хозяйствами». Ведь сегодня очевидно, что советскую экономику нельзя было реформировать, как и Берлинскую стену. Ее, Берлинскую стену, можно было разрушить, что и произошло, или ее можно было сохранить на какое-то время, пока пограничники ГДР были способны стрелять в тех, кто пытался перелезть через нее. Но делать в ней дыры, как предлагают нынешние критики Горбачева, было абсолютно бессмысленно. И самое поразительное, что критики Горбачева, упрекающие его в том, что он не сделал того, что сделали китайцы, не видят, что заслуга руководителей КНР в том и состоит, что они не реформировали свою социалистическую экономику, а на ее месте, правда, постепенно, используя руководящую роль КПК, начали создавать полноценную капиталистическую экономику. Сначала – в особых зонах, а потом – во всей стране. Мозги нашей интеллигенции, и не только критиков перестройки, заморожены. Мы видим – и ничего не видим. Мы не в состоянии понять, что это мирное сосуществование в Китае советской по происхождению политической системы и развитой капиталистической экономики американского образца не может быть долговечным. А в СССР, в силу культурной специфики нашей страны, наличия многомиллионной интеллигенции, подобное сосуществование вообще было невозможно. Это понял Троцкий еще в середине двадцатых. Ведь на самом деле Сталин не сделал ничего того, чего бы не предлагал Троцкий, желающий спасти политические результаты гражданской войны, спасти руководящую роль коммунистической партии. И я бы мог привести множество примеров, показывающих, что беда не только в том, что мы, в силу моральных изъянов, не в состоянии по достоинству оценить то, что нам дал Горбачев со своей перестройкой, но и не в состоянии понять весь изначальный драматизм тех проблем, перед которыми он стоял еще в 1985 году.