рождение сильный свет голод плач объятие попытаться идти упасть идти и все же музыка бег детский сад портфель дружба уроки игры красота чисел одна вместе учиться любить одна плач страх поцелуй
бежать страсть лекции поцелуй разбитое сердце исследовать поездки эксперимент
модели поездки объятие надежда любовь желание пробежка по утрам открытие
дышать одна вместе бежать открывать мечтать все
И она снова спрашивает:
– Дан?
И тут
10
Десятый этаж.
Я здесь, потому что мне позвонил Стоун.
Голос у него был сдавленный. Поначалу он говорил рублеными предложениями.
Кармен не стало. Ее убил киллер, которого мы наняли, чтобы он убрал Арбеля, сказал он. Никто из нас не хотел пачкать руки в крови. Мы взяли самого лучшего профессионала, которого порекомендовал «Моссад». Фрилансера, который должен был сделать это чисто и гладко, не оставив следов. Никто не должен был даже обнаружить труп – вплоть до «большого обмена».
Но этот придурок промахнулся. Выстрелил не в того, в кого надо было.
И теперь Дан Арбель находится в доме Уильямсон с какой-то женщиной. Которая непостижимым образом обменялась с Уильямсон за секунду до ликвидации.
Думаете, они знали? Думаете, что он намеренно воспользовался Уильямсон как щитом?
Нет. Думаю, что это просто стечение обстоятельств.
Да ладно, Стоун, какое там стечение обстоятельств, сказал я. Я никогда в них не верил – и нет причины начинать верить в них сейчас.
Я сказал им, что пошлю им человека, который будет их охранять, сказал Стоун. Они думают, что их кто-то преследует.
Они, в сущности, правы.
Я пошлю к ним Дональдсона.
Нет, сказал я. Я сам пойду.
Десятый этаж.
Двери лифта открылись. Я вышел и медленно направился к двери квартиры Кармен.
Мы были знакомы совсем недолго, но мне ее уже не хватало.
Теперь будет гораздо труднее точно рассчитать временное окно. У нас есть оценка, ее хватит, чтобы обратиться к миру, но мы думали, что еще за неделю-две сможем рассчитать точнее. Без Уильямсон это будет трудно. Мне она нравилась. Очень. Что-то в ней было.
Свою новость Стоун собирается преподнести на пресс-конференции. Он расскажет, что произойдет, покажет графики, даст всем, кому надо, с серьезными лицами выступить и объявит, когда примерно, по их мнению, случится «большой обмен».
Я вынул из кармана пистолет.
Этот пистолет две недели назад я достал из ячейки Дана Арбеля, вместе с магазинами, пожелтевшей книгой и несколькими купюрами, связанными черной резинкой.
Все это я взял с собой. Уже не знаю почему. Я был в гневе, когда и эта ячейка открылась тем же самым кодом: она подтвердила то, что я и так уже понял о нем, то есть о себе. И когда я увидел пистолет – я взял его. Может быть, потому, что чувствовал, что он принадлежит и мне. Не думаю, что сейчас стоит затевать дискуссию о разделе имущества. Я просто взял, и все, о’кей?