- А вы что же, хотели, чтобы я при Хосе затевала с вами серьезную игру? - спросила я почти надменно.
В его глазах промелькнуло уважительное удивление: мол, недооценил я вас, сударыня. Он понял, что его тонкая провокация не удалась и что первый шаг к сближению придется сделать все-таки ему. Но к этому Михаил Викторович, по-видимому, был еще не готов и потому отступил. Отступил в буквальном смысле, как бы освобождая мне доступ к моей работе, и шутливо поднял руки вверх:
- Сдаюсь, Танечка! Конечно, не хочу. Мое приглашение, разумеется, остается в силе. Если только не случится чего-нибудь экстраординарного. Все же я очень тревожусь за Хосе! Пойдемте, я провожу вас в его апартаменты. Там никто ничего не трогал, как вы и просили, горничных я отослал... - Дон Марти щебетал уже в обычной своей манере.
Ну что ж, помучайся еще, амиго. Хочешь, но молчишь - дело твое! Я подожду. В конце концов, ты для меня лишь минутное увлечение, и если до этой самой минуты мне очень уж понадобится теплая компания.., нет проблем! А вот вы, дон Мигель Мартинес, к "девочкам" не пойдете, как ваш Хосе, и к себе в номер вряд ли притащите "ночную бабочку": не пристало звезде мировой величины так низко падать, да еще в городе своей юности! Так что вы уж, пожалуй, созревайте поскорей и падайте к моим ногам...
А впрочем, ты прав, "ми корасон", нет ничего хуже, как затевать "серьезную игру" наспех.
Пока мы преодолевали трехкомнатный "люкс", я из вежливости спросила Мигеля, как он нашел могилу матери. Он ответил, что она, слава Богу, в порядке: за ней следят его московские родственницы - сестры по материнской линии ("дочерью" одной из которых я, надо думать, и являлась). Этот вопрос снова вернул Михаила Викторовича в "струю" лирических воспоминаний, из которой его выбило мое появление, и он стал немногословным, ушел в себя. Коротко объяснил мне, где его собственное театральное хозяйство, а где личные вещи самого костюмера, и добавил, что я могу не стесняться (совершенно лишнее напоминание!) Спросил, хватит ли мне сорока минут, дольше он задерживаться не может, и необходимо ли его присутствие при этом "мероприятии". Я сказала, что постараюсь успеть и что необходимости в нем нет, но он, конечно же, имеет право присутствовать. И еще попросила его позвонить портье, чтобы немедленно предупредил его по телефону, если появится господин Эстебан.
Мой клиент удивил меня еще раз, сказав, что портье уже предупрежден об этом.
- А насчет моего права... Нет уж, увольте! Я буду у себя. Не хочу вас смущать, - изрек дон Мигель и удалился.