Пришла весна красная, а люди ходили по пристани немного встревоженные и смущенные. Они улыбались, нетерпеливо потирали руки, точно застоялись без дела, толкались и хлопали друг друга по спинам, хлопали так сильно, как бабы вальками по белью, и в смехе их было что-то от гусиного гогота. Все поглядывали на Амур, разлившийся, как синее море, и со дня на день ждали теплоход.
В диспетчерской шумно от многолюдья. Кроме горобцовских рабочим, сюда заходили люди из ночной и вечерней смены. Они спрашивали огонька, интересовались международными новостями, а разговор непременно сводили к радиограммам с теплохода. Прикидывали скорость судна, спорили, в чью же все-таки смену он придет! Сергей, глядя на выбритых, помолодевших в ожидании работы людей, удивлялся: куда подевались раздраженность, сонливость — все как рукой сняло!
Алику выходить в ночь, но он все утро торчал возле Сергея.
— Дядя Митя здесь, — говорил он, — а день погожий, дома из рук все валится, дрыхнуть неохота.
— Ну, тогда хоть на телефоны отвечай, — сказал Сергей, — а то замучили, как будто тут междугородная.
Даже конторские сидни выползли из своих конур. Какое-то дело нашлось на участке у бухгалтера и экономиста, надумали что-то проверять нормировщики, и все к Сергею:
— Что там, когда теплоход?
— Идет, — небрежно бросал Сергей, делая вид, что занят бумагами.
Шутил, заговорщицки подмигивая, покрикивал на рабочих Черемизин. Начальника пристани тоже, видно, разбирало нетерпение — Подложный часто заходил к Павлу Ивановичу, хотя ведь лучше других знал, когда подойдет теплоход.
Дверь в диспетчерской хлопала, как автомат, глотая и выбрасывая людей. Иногда в нее робко просовывались незнакомые любопытные рожи — молва о том, что теплоход будет нынче, уже разнеслась по Пояркову. И вдруг с вышки над диспетчерской, где у электриков свалено нехитрое осветительное хозяйство, загорланил Кержов:
— Те-пло-хо-од!
— Ур-ра! Тепло-хо-од иде-ет!!
Посыпал на берег из диспетчерской, из траншей пристанской люд. Иные загрохали сапогами по шаткой лестнице на вышку, а Володьку как пружиной сбросило по перилам вниз. Поплевывая на обожженные ладони, он нос к носу столкнулся с Подложным. Тот моргнул по привычке.
— Показался, Константин Николаевич!
— С первого дня небрежничаете? Техника безопасности не бирюльки…
Володька покривлялся вслед Подложному и побежал к причалу. Там столпилось много народу — ожидали, что отсюда теплоход будет хорошо виден.
Горобец и Синько вышли из диспетчерской.
— Слушай, — спросил Алик, — а не нахохмил Володька?
— Не должен, — оглядывая Амур, подумал вслух Сергей. — И пора. Теплоход близко, связь с ним уже прекращена.