— Чисти, чисти, водолей, грязи нашей не жалей…
Сергей вдруг оторопел от неожиданной мысли. Это же так просто: водой против воды!
Он выскочил из будки и кинулся через ограждения причала на теплоход. На спасательном кругу мелькнуло: «Мечников»! «Везет же мне на него, — подумал Сергей. — Только бы капитан согласился».
Ручка капитанской каюты не поворачивалась. Неужели нету? На всякий случай Сергей забарабанил погромче.
— Да! — рявкнули за дверью. — Кого черт несет?
Сергей не сразу нашелся. Потом крикнул:
— Это с берега, откройте!
В каюте было двое: помощник, который открыл дверь, и сам кэп. Он лежал на койке и жевал помидор.
— Что скажешь, почтенный?
Капитан, кажется, не узнал его. Впрочем, это не важно.
— Пожар! — сказал Сергей с вызовом и посмотрел на обоих. Ни тот, ни другой не шевельнулись.
— Брандспойты работают?!
Капитан и помощник занялись помидорами.
— Что вы как истуканы? — взъярился Сергей. Он пришел со спасительной идеей, а его даже замечать не хотели. — Вы думаете грузиться или будете ждать погоды?!
— Юноша, это хорошо, что вы с характером. Выпейте!
— Старпом, — сказал капитан, — объясни, что уже десять лет, если нас прихватывает в этой дыре ливень, мы стоим на приколе и ждем милости их величеств отца и сына и святого духа.
— Аминь, — грустным басом закончил помощник.
Но что-то насторожило их, и оба смотрели на Сергея с любопытством. Ждали объяснений. Пожалуйста, Горобец готов.
— Вот что, — сказал он спокойно, — мы снимаем очистители, а вы даете матроса и брандспойт. Включаете помпы, струю на барабан, и через семь часов вы уходите в Комсомольск.
Минута молчания.
Капитан встал, накинул на себя китель, прошелся по каюте, резко остановился перед Сергеем:
— Слово?!
— Брандспойты!
Мостовой сдвинул на столе бутылку и помидоры, накрыл все газетой. Повернулся к помощнику, едва заметно повел бровью:
— Аврал! — Чувствовалось, что капитан не любит повторять дважды.
В курилке сонные механизаторы слушали хабаровского лектора. Моложавый еще человек, с отечным лицом, он задержался в Пояркове из-за дождя и теперь рассказывал о далекой и никому не известной здесь Малайзии. Горобец хлопнул дверью, и с улицы пахнуло сырым воздухом, застоявшейся непогодой.
Лектор выжидательно смолк, посмотрел на Сергея, вежливо попросил:
— Прикройте дверь, пожалуйста!
— Подъем! — ответил Сергей. — Выходим работать!
Лениво шевельнулись на скамьях и на полу люди. Один подобрал ноги, другой удивленно протянул: «Чи-во?!» — и положил голову на плечо товарища, третий сплюнул далеко в угол.
Сергей повернулся к лектору, но взгляд его перехватил Черемизин. Павел Иванович сидел, сжав кулаки, должно быть, сам не замечая этого.