Серко от меня нос заворачивает, но еще посмотрим, кто впереди будет. Весы изобретает сейчас. Пускай! Они пока не нужны никому. Нечего и мне к этому беспросветному делу липнуть. Но он-то? Мог бы посоветоваться! Но я же не Черемизин. Со мной и говорить не стоит, будто не одно училище кончали. Даже Бобков как-то подходит к нему, спрашивает:
— Сергей Никандрович, ты покажи свои расчеты, посмотрим, обсудим, где неясно…
Сергея скорчило — он и не заикался Бобкову о весах. Смотрю дальше — Горобейчик форс на рожу напускает, усмехается, а Бобков ждет. Тогда Серко говорит:
— Затрудняюсь определить длину окружности барабана…
Ха! Я чуть не обсмеял его. Эту формулу любой фезеушник как таблицу умножения знает. А Бобков-то, Бобков!..
— По формуле, — говорит, — сложно, я дома поищу в справочнике. А ты вот что! Возьми обыкновенную нитку, обмотай вокруг барабана, потом сантиметром измерь, и будет длина окружности.
Где это видано, чтобы инженер длину окружности не знал? Да это лапоть, а не инженер. Я такого и бригадиром не поставлю.
Серко ему:
— Спасибо за консультацию, а сколько катушек надо?
— Одной хватит, в катушке метров сорок!
Ему бы на чин экзамен устроить! Ходит такой вот, огребает кучу денег и думает, что руководит, с советами лезет. Плюнет в душу, а ему ответить не смей!..
Живет не знаниями, а синенькими корочками. Охота ли помнить формулы… Анекдот! Пристанские за глаза так и зовут теперь Бобкова: «Два Пи-Эр». Эх, —
Без бумажки ты букашка,
А с бумажкой — человек!
* * *
Если порвалась транспортерная лента, ее тут стягивают допотопным способом — талями и веревками. Я говорю:
— Давайте стягивать мотором.
— Мы так не привыкли, — гундосит бригадир.
— Ничего, привыкайте, пока не поздно.
И зачем я сам понесся к мотору? Спутал кнопки и проводил ленту в Амур.
Думал, никто внимания не обратит, ан нет!
Шум, гам поднялся, как будто транспортер в космос улетел. Мне саботаж приписывают…
Вызывает Два Пи-Эр. Физиономия печальная, шея не гнется, будто в нее не кол, а целая свая загнана. Предварительно высморкался и говорит:
— Вот что, Кержов, пиши объяснительную. Так и быть (милость сделал!) — удержим с тебя за ремонт и за простой.
— Сколько? — спрашиваю.
Почесался, потом арифмометр притащил, стал ручку крутить. Долго крутил. Вспотел, но все подсчитал:
— Двадцать два шестьдесят.
Я нарочно карман вывернул — таких денег нету. Вздохнул:
— А вы раздевали транспортер?
— Нет, а что?
— Думаете, легко?
— Для этого каждый, — говорит, — свою голову на плечах носит.
— Да я, — отвечаю, — тоже так думаю. Бумаг никаких писать не буду. Может, поровну должок разделим, а?!