— Повезло тебе! Сейчас договоримся о встрече с Матвей Степанычем, и если глянетесь друг другу, то…
— Мой будущий шеф?
— Да. Ему нужны люди, знающие флот. Не затоскуешь?!
Нет, не затоскую. Я знаю, что такое эксплуатационник в порту. Представляю себе, что такое хороший эксплуатационник! Не до тоски будет. А до работы я жадный…
На мягкие и в то же время «заинтересованные» запугивания Матвея Степановича, теперь уже моего начальника порта, ответил коротко:
— Согласен. Когда выезжать?..
Так вот и попал я в отдел эксплуатации Находкинского порта.
Ну что ж, Находка так Находка!..
До отъезда у меня оставалось несколько свободных дней. Немного, но вполне достаточно, чтобы вернуться к старикам, объяснить им, что к чему, проститься с Миленой и даже тут, в Москве, успеть заглянуть к Семену… Все складывалось удачно, хотя в ту минуту я никому не сознался б в этом.
LXIII
Семен мало изменился. Был рад встрече, угощал коньяком, но сам не пил — торопился на ночное дежурство в клинику. Я тоже поднялся — у меня поезд домой…
— Кстати, — воскликнул он едва ли не обрадованно, — пойдем вместе! Танечка нас проводит. У нее все равно каникулы, ей полезно прогуляться перед сном, а нам будет веселее… Не возражаешь, золотко?!
«Золотко» не возражала. Но у первой же автобусной остановки Семен оставил нас одних:
— Пиши, заглядывай, не забывай! Будешь в командировки налетывать — гостиницы, то-се, — рассчитывай на нас!.. Ну, почтение! Приветы старикам!..
И уехал, сокол… Я хотел проводить Таню обратно, почему-то молчаливую и рассеянную, она неуверенно возразила:
— Ваш поезд еще нескоро… Если хотите, если не возражаете, лучше я провожу вас?.. Родители на даче, одной скучно дома… Разумеется, если я не мешаю…
Нет, она не мешала мне.
За пустячными разговорами о погоде, о кино прошло ее смущение. Но такой необязательный разговор был нам обоим в тягость. Тогда я стал рассказывать ей о редакции, о солидно-смешном Славе Зажигалкине, невозмутимом Каплике и беспокойной парикмахерше Светке Галушке. И уже не отрешенными, а понимающими глазами смотрела на меня Таня, смеялась над моей эпопеей, а я ловил себя на мысли о том, что это страшная ошибка, что она жена Семена… Невероятно, как могли ужиться такая непосредственность, такой откровенно-искренний смех и… словом, в голове не укладывалось, как она могла полюбить Семена.
Мне было жаль ее… Какое-то демоническое торжество зла: один человек будет терзать другого лишь потому, что тот лучше. Таня, Таня, надо бы понимать это!..
Она спросила:
— Вы думаете, он на свое дежурство поехал?!