На пятый день, где-то около полудня в дверях появилась не абы кто, а сама Первая Советница. Явно «при параде»: ярко-красное элегантное платье, расшитое блестящими драгоценными камушками, руки почти до локтей в украшениях, причудливо уложенные волосы с диадемой. Думаю, если собрать все «брюлики» с ведьмы, то можно дом построить.
— Владыка ждет! — не поздоровавшись, начала Веблия. — Быстро!
— Это большая честь для нас, — в вежливом поклоне сказала Колокольчик.
Ничего не ответив, Советница повелительно махнула рукой и, развернувшись, пошла. Мы последовали за ней, держась на определённом расстоянии.
— Какое красивое платье… — грустно выдохнула Фанни, явно комплексуя в своём разноцветно-заплаточном шутовском наряде рядом с таким богатством.
— Да. Ей оно надо, — тихо ответил я. — За всей этой мишурой хорошо скрыть недостатки. А ты и так — самая симпапулистая даже без золота-брульянтов.
— Правда? — с надеждой спросила Колокольчик.
— Да. Не налюбуюсь! — прошептал ей на ушко. — Грациозная, нежная, с водопадом белоснежных волос. А глаза? Нырнуть — не выплыть!
— Тогда, ладно! Пусть! — довольно произнесла девушка и добавила в привычной манере. — Ишь, вырядилась корова!
Парб и Штих шли на полусогнутых. Одно дело готовиться, а другое — премьера. Судя по выражению их лиц, волнение зашкаливало и готово было перерасти в панику. Опасно! Так весь номер провалят, впав в ступор.
— Спокойно парни! — попытался я успокоить их. — Пусть и для короля сейчас выступать будете, но важно другое. Внимательно присматривайтесь, на какие шутки и как будут реагировать он и слуги — в будущем пригодится скорректировать их в угоду публике. Понятно? За вас я не переживаю — сделаете всё в лучшем виде. Даже хорошо, что сейчас волнуетесь — потом некогда будет!
— Или нечем, если башку отрубят… — прогнуснавил Хитрован.
— Ага… У меня шея толстая, так что с первого раза палач не справится. Долго буду мучиться… — в тон ему ответил Скала.
— И всё же, парни, зря переживаете! — гнул я свою линию. — Приходилось мне с Ипроханом один на один бывать, так что, знаю, о чём говорю! Он над пальчиком смеётся, а у нас такой шикарный номер! Единственное, за что стоит волноваться — чтобы не напоил на радостях до беспамятства. Он это дело сильно уважает. Особенно, Штих, тебя это касается. Королевское вино сладкое, но развозит с него легко.
— Думаешь, что, прям вот, королевского перепадёт? — воодушевившись, «встал в стойку» наш большой проглот.
— Ещё икать от него будешь — вот сколько!
— Тогда чего так медленно идём?
— Штих тормозит.
— Не торможу я!