— Ну вот и встретились мы. Победили, значит… Здравствуйте, товарищи!
— Здорово! — грянуло в толпе, и люди наперебой заговорили о том, что было у каждого на душе.
— Нету бандитов!
— Губастый школу сжег.
— Сегодня ночью…
— Удрали…
— Далеко не уедут: лодку-то ведь я делал! — крикнул Бутукай.
— Егор Иванович! А мой сын? — Егордан растолкал людей и подошел к Сюбялирову.
— А, Егордан! — воскликнул Сюбялиров. Он притянул к себе Егордана и расцеловал его. — Ну, спасибо, брат, крепко помогли мне твои лыжи! Спасибо! А сын? Да разве ты его не видел? Только что ведь здесь был.
— Как же это…
— Приедет, сейчас приедет Федосьин сын… А как Федосья?
В Талбу уже въезжал весь отряд. Ребятишки, не обращая внимания на крики взрослых, бросились навстречу красноармейцам. Собаки, вытягивая лапы во всю длину, подпрыгивали к мордам лошадей.
— Афанас! Афанас Матвеев!
— Егордан! Вон твой Никита!
— Майыс!
— Где?
— Смотри, русский фельдшер!
— Виктор Алексеевич?.. Да вон он, рука-то на перевязи…
— И сын Оконона с ними. Эй, Ковшов!
Вскоре широкая поляна заполнилась красноармейцами. А местные жители все подходили и подходили…
Первым делом Воинов распорядился уложить легко раненного в последней перестрелке Боброва и строго-настрого приказал ему не вставать, пока рука не заживет совсем. Он сам проводил Виктора Алексеевича в помещение бывшего штаба, подыскал ему место, приставил к раненому Федора Ковшова и вернулся на улицу.
Тут к нему подвели Бутукая.
Плотник важно достал табакерку с нюхательным табаком, сунул щепотку в нос, сморщился, чихнул в сторону и только потом заговорил.
— Здорово, красный командир! — чинно поздоровался он. — Лодку я делал. Одно скажу — ленивая и дырявая. Рекатут прямо на север пойдет, потом на запад, потом обратно на юг, — говорил он, водя рукой по воздуху. — Прямо идти — встретить можно.
— Можно! — зашумели все.
— Верст пять по прямой, не больше.
— Правильно! Уму якута сам царь… — Бутукай осекся, сообразив, что красные, должно, и слышать про царя не хотят. — Наша Талба-река сама их принесет.
— Товарищ Буров!
— Есть!
— Товарищ Сюбялиров!
— Есть!
Взвод Бурова и отделение разведчиков Сюбялирова спешно выступили вдогонку беглецам. С ними поехала и Майыс, на тот случай, если кому-нибудь придется оказать первую помощь.
Никита едва вырвался из объятий отца.
— Ты, сынок, береги себя, — строго проговорил Егордан прерывающимся голосом.
— Еще бы! Берег же себя столько времени! — крикнул Никита, вскакивая на коня.
У ворот стоял молодой взводный командир Чуркин. Плотный, коренастый, он прислушивался к мало понятной ему якутской речи и весело поглядывал по сторонам. Вот он поправил на голове буденовку, поплевал на ладони и стал карабкаться на верею. Однако столб был гладко обструган, и он уже на полпути начал сползать обратно.