Пока я разминала сигарету, мой неудачливый конкурент успел оценить ситуацию.
Из блока раздались глухие удары. Сначала неуверенные, потом все более настойчивые.
— Эй, что это за шутки! — закричал поношенный пиджак, пытаясь освободиться из заключения.
— Какие уж тут шутки! Серьезней некуда, — саркастически усмехнулась я, усаживаясь на приступочку и закуривая сигарету.
— Немедленно выпустите меня отсюда! Немедленно! — бушевал мой затворник.
Я спокойно курила, греясь в последних лучах осеннего солнышка.
Скоро снова снега, снова стужа. Придется носить шубу, а у меня начинают болеть плечи и шейные позвонки. Остеохондроз? Вот не было печали. А тут еще этот в пиджаке никак не уймется…
— Это преступление против личности! Вы за это ответите! — продолжал он сыпать риторическими угрозами.
Я поднялась и отряхнула юбку:
— Знаете что, мне пора. Вы тут посидите немного, подумайте. О себе, о мире… Иногда несколько дней уединения — это очень полезно. Сразу все начинаешь понимать… — Несколько дней! — раздался яростный крик. — Да как вы смеете! Я вас за решетку упрячу!
— Пока что я вас упрятала. В надежде, что хоть это сможет вас остановить.
— Что вы имеете в виду? Объясните-ка, — настороженно спросил мой узник.
— Вы следили за моим знакомым. А ему это не понравилось. Вот, собственно, и все.
— Но частный сыск не запрещен законом! — взвыл поношенный пиджак.
— Совершенно верно, — подтвердила я. — Но это не значит, что граждане обязаны лояльно относиться к назойливым посягательствам на собственную частную жизнь.
Из будки раздалось громкое сопение. Очевидно, мой узник старался обмозговать этот парадокс. Мне даже показалось, что я слышу, как у него скрипят мозги.
— Тем паче если это вторжение в частную жизнь граждан исполнено на таком низком профессиональном уровне, — добавила я.
И прислушалась.
Из будки доносились всхлипывания и шмыганье носом. Узник явно был расстроен:
— Я так старался… Вроде все шло хорошо… И теперь… И теперь…
— Чуть погромче, пожалуйста, — попросила я.
— Вы еще здесь? — грустно удивился мужчина.
— Здесь, здесь. Как вас, кстати, зовут?
— Эрлих. Семен Эрлих. Вообще-то по профессии я экономист. Но у нас в институте уже третий год не платят зарплату. Жена пилит. Вот я и решил немного подработать.
— И что, вы сразу ринулись в частный сыск? — ужаснулась я.
— Нет, что вы, — смущенно ответил мой узник. — Сначала я решил податься на эстраду. Но там уже все давным-давно схвачено. Не взяли.
— Вы что, поете? — недоуменно спросила я.
— Да, — гордо ответил Эрлих. — Хотите, я исполню песнь варяжского гостя?