Это бы все я, наверное, должен был сказать на вечере 20 октября (97-го г.), посвященном Булату, в концертном зале гостиницы «Россия». Но я нескладно как-то выступил, да и невозможно было выступать рядом с его песнями, которые так пронзительно исполнили Камбурова, Никитины и другие. Вечер-то был именно булатовский: грустный, уходящий в какую-то немыслимую подпамять. И оглядываясь, я убеждался – это пришла старая московская публика, чтобы вспомнить о прекрасном кошмаре прошлого и защититься Булатом от еще более жестокого кошмара нынешнего. Кто понимает: Булат еще долго – может, до нашей смерти – будет нас защищать. И спасать.
И еще остро почувствовалось: мы уходим, ушли. И эти дивные концерты – реквием по нам самим, которых почти что нет.
Даже после концерта к нам, ко мне и Фазилю (мы двое и были от «писателей», еще Андрей Вознесенский, но как-то концертно и со стороны), подходили с листочками, чтобы взять автограф, но это было отношение музейных работников к своим экспонатам, трогательное, бережливое, но почти что неживое. У Булата, мол, не успели взять, а вас вот за хвост ухватили… Но что мы рядом с ним?!
А вечер – как сновидение, как погружение… во что? В память, в себя, в собственную тоску по прошедшей, в общем-то, жизни. Тоже век уходит, ускользнул, а мы его, что называется, за хвост ухватили…
Хочу отметить сразу, что решение жюри по поводу трех писателей удачно, все трое – Борис Васильев, Евгений Носов и неведомый до последнего времени Андрей Волос – для меня равно достойны высокой премии, которую получат.
Мне повезло представлять здесь первого из названных, Бориса Васильева, который давно вошел в классику русской современной прозы и вряд ли нуждается в каких-то особых словах.
Его знаменитую повесть «А зори здесь тихие» мы взахлеб прочитывали в журнале «Юность» в шестидесятые годы, попасть в театр на Таганке, где была она воплощена как пьеса, практически было невозможно, да и фильм, который мы снова недавно увидели по телевидению, потрясает своей трагической правдой о войне.
Далее идут замечательная повесть, тоже о войне, «В списках не значился» и другая, поразившая нас, как ее называют «экологическая», – «Не стреляйте в белых лебедей», «Иванов катер» и многое, многое другое. Все они, при их остросюжетности, несут огромной силы нравственный заряд.
В одной из энциклопедий мне попалось такое определение писателя: «Он выбирает по преимуществу трагические судьбы в их кульминационных точках».
Стоит, наверное, добавить, что особенно сильно эти трагические судьбы претворены в образах женщин (вспоминайте «Зори»). Вот и в последней, представленной на конкурс книге «Утоли мои печали», образ классической, романтической молодой женщины, увлеченной человеком необычным, каким был исторический знаменитый террорист Иван Каляев. Он, как вы помните, бросил бомбу в великого князя и был казнен, но началом всему была знаменитая Ходынка. В книге описание ее – лучшие страницы. Шел, как и сейчас, конец века, и были смута, разгул преступности, брожение идей, террор и насилие.