Тут мы все трое громко заржали, так что и смуглый алжирец официант нам белозубо улыбнулся. Если бы он понимал, чему мы радовались.
Теперь каждый раз перед сном мы, почти как истинные французы, могли полистать на сон грядущий очередной номерок, рассматривая всякие рекламы и картинки с обнаженными девицами.
Но, случилось, в автобусе, в том самом, экскурсионном, который нас возил, вышел из строя микрофон, по которому вещала наша прекрасная блондинка-чешка.
Вызывать мастера за двести километров от Парижа или прямо заменять автобус было, наверное, дорого и не с руки, и бедная чешка надрывала голос, чтобы что-то нам по дороге рассказать.
И где-то на остановке, во время обеда, я вызвался посмотреть аппаратуру и тут же обнаружил мелкую неисправность: перетерся проводок, идущий к микрофону.
При помощи перочинного ножа и найденного у кого-то лейкопластыря я починил провод, и микрофон снова заработал, на радость всей нашей группе и, конечно, нашему гиду.
На следующей же стоянке она торжественно объявила, что фирма приносит мне, как русскому самородку, благодарность и просит принять небольшой подарок.
Это была бутылка красного вина бордо и знаменитый, знакомый по каким-то книжкам сыр камамбер: круглая толстенькая коробочка с яркой этикеткой.
Вся группа собралась взглянуть на драгоценный подарок; одни предлагали сразу же выпить и закусить, другие советовали везти в Москву и показать друзьям, чтобы и они увидели, что такое настоящее бордо и настоящий камамбер!
В какие-то времена еще сломается микрофон и я смогу такое получить!
Несмотря на активные уговоры Игоря Минутко разделаться с заветной бутылкой тут, на месте, и почувствовать Францию еще лучше, в свете выпитого, я внял совету вторых и привез подарок в Москву.
Сыр, правда, не выдержал жаркой погоды и взбух до неприличия, так что коробка из плоской превратилась почти в круглую. Я не уверен, что мы смогли проникнуть в тончайшие вкусовые нюансы редкого сыра, он был противен, но мы его все равно съели.
А вино оказалось вполне приличным, но, по отзыву моих друзей, ничем было не лучше, чем какая-нибудь болгарская «Гамза», которую мы тут же добавили в большом количестве для полноты ощущений. Ведь не единой бутылкой жив человек.