– Я не говорил тебе ничего, чтобы не внушать чувство вины. Но ты попросила быть честным.
Я выдавила улыбку.
– Я это ценю. Думаю, все, что я могу сделать, – это жить дальше и сделать это место, – я повела рукой, охватывая дом и паб, – наследием, которым бабушка гордилась бы.
Дин кивнул.
– Мы можем сделать это вместе.
Леди и джентльмены, кажется, у нас прорыв.
– Отлично. Мне это нравится. – Я налила кипяток в чашку с пакетиком. – Как думаешь, когда ты сможешь вернуться в гостевой дом? Такая ужасная ситуация.
– Надеюсь, уже завтра, – быстро сказал он, немного робея. – Хотя я очень ценю твое предложение остаться здесь.
– Да, да, да, только не надо этой необузданности так сразу. Не думаю, что смогу перенести такой поток симпатии.
К моему удивлению, он засмеялся. Мило.
Я улыбнулась в свою чашку с чаем.
– Я боялся заходить в дом Санни, но здесь возникают только хорошие воспоминания. Я не бывал здесь после ее смерти. Ты почти ничего не изменила.
Кажется, он это одобряет.
– Да, честно говоря, я провожу здесь не так много времени. Но я не собираюсь ничего переделывать. Мне правда нравится, как бабушка здесь все устроила.
– У Санни было отличное чувство стиля.
Я поставила чашку.
– Ты не мог бы рассказать о ней побольше? Очень хочется узнать. Мать почти ничего не рассказывала, а то, что говорила, было не очень приятным.
– Ужасно, Софи. – Дин уставился на свои руки. – Потому что она была очень хорошая. Добрая, но не слабая. Эксцентричная, но при этом самый разумный человек из всех, кого я знаю. И она очень любила жизнь.
Я рассматривала свой чай.
– Я всегда хотела быть такой.
Какое-то время на кухне царило молчание и слышался только стук часов в гостиной.
– Ты очень похожа на нее, – тихо сказал он.
Я подняла взгляд на его профиль.
– Это лучший комплимент в моей жизни.
Он повернул голову, чтобы посмотреть мне в глаза, потом вздохнул, и момент, если это на самом деле был момент, исчез. Он встал.
– Можно мне принять душ? Чувствую себя грязным после выламывания гипсокартона и обнаружения скелетов.
– Конечно.
Он благодарно кивнул и пошел к выходу.
– Дин, как ты думаешь, бабушка что-то знала о трупе в стене?
Его лицо снова приобрело нечитаемое выражение, которое было мне так хорошо знакомо.
– Нет, конечно, нет. Разумеется, она сразу же вызвала бы полицию.
Он вышел из кухни, а я осталась стоять на месте, уставившись в дверной проем. Глотнула чаю. Почему у меня такое чувство, как будто он мне что-то недоговаривает?
Не может быть, чтобы Санни хранила секреты и делилась ими с мужчиной на сорок лет моложе, так что у меня явно паранойя.