Власов поник.
– Теперь по делу, – продолжает следователь, расценив опущенную голову Власова как согласие. – Собственно, на высшую меру социальной защиты вы себе уже наработали. И материалов у следствия достаточно. Но есть нюансы, – опять пауза.
– Нас интересуют несколько вопросов. Первое. Ваши взаимоотношения с Сун Мейлин[247]. Это ведь она вас соблазнила? А не наоборот, как вы любили втихаря хвастаться.
– Какое отношение имеют к делу мои взаимоотношения с женщинами? – вскинулся Власов.
– Не надо так нервничать, Андрей Андреевич. У нас есть сведения, что жена генералиссимуса работает на американскую разведку.
– О боже, ещё и это…
– Ну так что? Поделитесь воспоминаниями? Я не про постельные сцены, надеюсь, вы поняли?
– Да, – выдавил из себя Власов.
– Идём дальше. Второе. Какие отношения вас связывают с маршалом Тимошенко?[248] Третье. Почему ЧВС Юго-Западного направления Хрущёв настаивал в июле 41-го на вашем назначении на должность командующего 37-й армией?[249] Ваши отношения с Хрущёвым. Четвёртое. Ваши взаимоотношения с генералом армии Мерецковым, Волховский фронт и 2-я ударная армия. Причины разгрома армии. Пятое. Ваша сдача в плен и работа на немцев. Вы готовы правдиво и подробно изложить всё, что знаете по этим темам?
– Да.
– Теперь поясните, каким образом вы оказались в камере псковского СД.
– За несколько дней до того я приехал в штаб группы армий «Север»[250] по приглашению командующего группой Линдемана, в сопровождении, естественно, прикреплённых ко мне немецких офицеров. С Линдеманом у меня сложились хорошие рабочие отношения, ещё когда он меня допрашивал сразу после моего пленения[251]. В этот раз Георг хотел узнать моё мнение по поводу начавшегося наступления Красной Армии под Ленинградом. И ещё штаб группы армий хотел использовать моё влияние на военнопленных для дополнительного их набора во вспомогательные подразделения. Когда неожиданно начался штурм Пскова, прикрепленные ко мне офицеры для моей же безопасности и закрыли меня в камеру. И на всякий случай переодели в штатскую одежду. Ну и больше я их не видел. Как-то так.
– Понятно. Ну что ж, объём работы нам предстоит большой. Поэтому мы с вами поступим следующим образом. Я сейчас договорюсь с местным начальством, и вас переведут в отдельную камеру и снабдят письменными принадлежностями. Изложите всё сами на бумаге. Я буду заходить к Вам раз в день и задавать уточняющие вопросы. Всё написанное вами – секретно. Передавать рукописи имеете право только мне. Сотрудники тюрьмы будут об этом предупреждены. Вопросы? Ну и хорошо. Посидите пока здесь. За вами придут и сразу отведут в отдельную камеру. И не затягивайте с рукописью. От этого зависит отношение к вам на суде. До свидания.