– Спасибо. Обрадовали. Гора с плеч. Привет Иван Иванычу.
Мамсуров прощается и уходит. Цанава выглядывает вслед за ним в приёмную и кивком приглашает Болотина зайти.
– В общем, так, Григорий Самойлович. За бдительность хвалю. Всем, кто выявил эту недосдачу, – объяви благодарность. Брежнева и Корнеева ГРУ и одновременно первый заместитель начальника ГРУ Генштаба ВС СССР Героический человек! Его биография выглядит покруче иного альтернативного повествования!
– Так точно. Туда.
– Значит, выдать им предписание прибыть в Череповец. Сопровождающего пусть им дадут до Череповца. Сопровождающего – не конвой. В штабе фронта рассказать между прочим, что Брежнев и Корнеев будут наказаны по партийной линии. Все документы по делу заберёшь себе. Но ничего по ним делать не надо. Принесёшь их мне, я визу поставлю. Да, и ещё, в штабе фронта предупреди, что дело – обычное, особо секретить его не надо. Но всех, кто будет интересоваться, брать на карандаш и сразу сообщать мне про таких интересующихся. Вопросы?
– Никак нет. – И Болотин кивает на дверь в приёмную. – Мы хоть ничего там не попортили?
– Много будешь знать – скоро состаришься. Сказано – по партийной линии накажут за халатность и потерю бдительности. Всё, беги исполняй.
30 января – 1 февраля 1943 года. Псков – Череповец – Москва.
Вот и пришлось мне наконец побывать в прославленных демократической общественностью застенках кровавой гэбни. Честно говоря, думал меня за расстрел полицаев мотать будут. Ан нет. За побег Дрехслера с гауптманном Боссом на личном самолёте Шелленберга. И что мы с Вадиком должны были фронтовым особистам рассказать про операцию ГРУ по внедрению нашего человека в окружение главы Абвера? Понятно дело – здесь все свои, болтать не будут, но допусков у них к этой операции нет, и потому неслед нам с ними на эту тему болтать. Ничего. Денёк-другой посижу на гауптвахте. Не впервой. Вспомню курсантские годы. Пару раз тогда на губу залетал. И один раз даже уже старшим лейтенантом пришлось в офицерской камере пару дней провести в Ташкенте.
Тогда отпуск совпал с присвоением очередного звания. Обмывали всем офицерским составом батальона новые звёздочки на погоны, ну а я ещё и за свой первый отпуск из Афганистана проставлялся. Ужрались, короче, знатно. Как собирался – не помню. Боевые товарищи утром загрузили мое тело и тела ещё троих отпускников в батальонную «шишигу»[269] и в сопровождении старшины батальона отправили на кабульский аэродром. Как грузились в Ил-76, помню смутно. Весь полёт до Ташкента проспал. И вот Родина встречает своих героев. Фанфары. Ага. Сначала под крылом самолёта нас встречают погранцы. Досмотр. «Ваша сумка, товарищ старший лейтенант?», «Откройте». Открываю доставшуюся по случаю от разведчиков парашютную сумку. Мать моя женщина! Две РГДшки, две полных обоймы к ПМу и магазин к «калашу» с десятком патронов в нём. Приехали. И чё делать?