К концу шестого дня пути на западе показался шведский берег. Мы почти дошли. Ещё чуть-чуть. Ещё одна ночь, и утром мы будем спасены. Мы так думали. Не останавливаясь, мы брели почти всю ночь. И вот под утро…
Свиньи! Нам преградила путь полынья, метров сто, не переплыть, не сможем. Поначалу мы думали – полынья. Мы взяли правее и пошли вдоль полыньи. Она всё не кончалась и поворачивала к востоку, назад к финскому берегу. Тогда мы повернули на юг, мы шли до обеда, а полынья, издеваясь над нами, и не думала заканчиваться, она давала нам возможность видеть берег и не давала к нему подойти. Где-то она сужалась до пятидесяти метров, а где-то разливалась до нескольких сотен. До берега же было не более пяти километров. Всего час пути! И не было возможности его пройти. Иногда кто-нибудь из камрадов не выдерживал и бросался в воду. Никто из них не смог преодолеть эту мутную водяную пропасть. Правда, один парень из реактивного артдивизиона всё же доплыл до противоположного края полыньи, но выбраться на лёд так и не смог.
Мы брели дальше на юг. Прилетел финский истребитель, покружился над нами и улетел, даже не став по нам стрелять. День и следующую ночь брели-ковыляли. Сотни полторы нас осталось на ногах. Сил точно подсчитать бойцов у меня уже не было. В середине следующего дня далеко на юго-востоке я разглядел в доставшийся мне по наследству от Шрайбера бинокль корабль. Он шёл через льды на север. Мы устремились к нему. Но он, не обращая внимания на нас, ломал лёд, уходя на север. Ледокол. Я с запозданием предположил, что и злополучная полынья, отделявшая нас от берега, является его следом.
Ночью лёд под нами дрогнул. Мы ощутили движение. Видимо, наша льдина откололась. Была надежда, что, дрейфуя, мы сможем прибиться к берегу. Иногда над льдом разносился скрежет. Это наша льдина сталкивалась со своими сёстрами. Но добежать до места столкновения мы не успевали. Мы уже просто не могли бегать. Мы могли только брести, едва переставляя ноги. На второй день дрейфа столкновение льдины с береговым припоем произошло недалеко от нас. Ковыляем. Трое счастливчиков успевают перебраться с нашей льдины на лёд берегового припоя. Ещё десяток камрадов проваливаются под начавший крошиться в месте столкновения лёд. Наша льдина опять удаляется от берега.
Мы долго смотрели вслед бредущим к берегу счастливцам. Везунчики? Я стоял и смотрел в бинокль. Вдруг один из везунчиков исчез. Двое заметались, запаниковали и через несколько секунд они тоже провалились под лёд. Смотреть, выбрались ли они, я не стал.