— Что с тобой случилось, Змей? Ты ударился в религию? Этот пенсионер отпрыгал свое, он никому не нужен, даже своей тройке!
Она плакала, спрятав лицо в ладонях. Я обнял смуглую вздрагивающую спину. Жанна не отстранилась, но и не ответила на ласку.
— Девочка моя, я должен сказать тебе нечто важное. То есть для современности это уже потеряло всякую важность, но я хочу, чтобы ты знала… Я обманул тебя, я никогда не работал в отделе по борьбе с наркотиками.
— Какая мне разница?! — Она выпуталась из моих объятий, закуталась в одеяло, потом соскочила с постели и устроилась с ногами в кресле. — Что ты пытаешься доказать? Что ты хуже, чем есть на самом деле? Может, ты предоставишь мне самой выбирать мужчину?!
Она мучительно пыталась разбудить в себе прежнюю Скаландис, дневную снежную королеву, но это не вполне ей удавалось. Огонек ее сигареты скакал в темноте, точно взбесившийся светлячок.
— Контора, в которой я служу, номинально относится к химическим войскам, но защита населения нас волнует меньше всего. Мы разрабатываем методики воздействия на психику… Довольно непросто перевести. Существует несколько подразделений, условно, между собой, мы называем друг друга «фармацевты», «технари», «лингвисты» и «наркологи». Лично я семь последних лет состою в группе, которая изучает экстремальные модели поведения, вызванные синтетическими наркотиками. В основном нас интересуют ситуации, при которых возникают устойчивые психопатические отклонения и… и возможность управлять этими отклонениями.
— И что? Психо-пансионы заняты тем же самым, чистят мозги крейзерам, наглушившимся тяжелого пойзона…
— Мы не чистим мозги, мы решаем прямо противоположную задачу. Я расскажу тебе о последнем проекте, в котором участвовала наша группа. О других ничего сказать не могу, я занимаю слишком маленький пост. Например, «Алтай». Есть вещество с периодом полувывода почти в полгода. Само по себе оно нейтрально по отношению к человеку, но был апробирован генератор, позволяющий в течение указанного времени в небольшом радиусе стимулировать массовый суицидальный синдром. Человек, лишенный главного инстинкта — самосохранения, сам по себе является оружием…
— Ты испытывал эту гадость на себе?
— Эту — нет. Сам я тестировал препараты иного действия, и то лишь трижды. Чаще нельзя. Кроме того, мне платили за это хорошие деньги. Иногда мы используем добровольцев, из числа безнадежно больных и преступников, осужденных на большие сроки… практически пожизненно. Но не всегда это только добровольцы… Я получил орден за участие в учениях «Гунт девяносто один», это было в разгар гражданской войны в Таджикистане.