Мы не успели. Спеленутого коконом Леопарда уже транспортировали флаем за пределы Охоты, непонятно было, жив он или только парализован. Парень сделал все правильно, сломал цепь преследователей, покалечил двоих «пауков», но напоролся на засаду химер. Вот оно, удобство связи, вызвали зверюг по радио… Теперь пауки выравнивали линию, ожидая смычки с четверорукими. Возможно, в нашем распоряжении оставались считанные секунды, и я взял, по старшинству, командование маленькой армией на себя.
Как раз в этот момент, очень вовремя, к нам присоединилась посланная Медведем Кобра. Девушка выглядела не самым лучшим образом, локоть заклеен пластырем, маска оплавилась, но Кобра бодрилась. Мы отбежали влево и кинулись с обрыва в стык вражеских войск. Ближайшие пауки задрали хоботы, но обрыв на глазах превратился в пологий спуск, и паутина не успела развернуться. На этом и был основан мой расчет. Мы проскочили ниже трепещущих нитей и с гиканьем вкатились в стан неприятеля. Пару секунд мы выиграли, пока белесое клейкое облако прикрывало наш тыл. Кобра плевалась мастерски, вдобавок ухитрялась кружиться в шпагате в двух метрах от земли, сверкая выдвижными лезвиями на сапожках. Слон угробил двоих, я прикрывал тыл от пятерки вспорхнувших химер, они явно побаивались спуститься, отстреливали ракеты, но я даже не отскакивал, пригибался лениво. В какой-то момент Слона подстрелили, прямо сквозь паутину, все произошло невероятно быстро. Первого мерзавца Кобра пригвоздила к скале пластилином, он продолжал стрелять вслепую, задевая своих. Я схватил паука за хобот и, прикрываясь им, бросился на подмогу. Слон упал на колено, из новых отверстий в земле, поливая в четыре ствола, шагали и шагали загонщики, тело паука дергалось от выстрелов в моих руках… Слон в последнем усилии швырнул здоровенный булыжник, снес кому-то череп, но сразу упал и больше не поднимался. Кобра крикнула «Сзади!», я подскочил с поворотом, сгусток паутины прошел в сантиметре от головы… Ох, не думал Молин, что испытает райское наслаждение, плюясь огнем в упор… Скафандры врагов спасали, но визоры шлемов вышли из строя, оставалось только подрезать шпорами конечности, что я и проделал, отступая под перекрестными электрическими залпами…
«Держать» более четырех противников совсем нелегко, особенно когда норовят упасть на тебя сверху. Первую химеру я едва не разорвал в полете, пока не сообразил, что она уже мертвая. Летучая Мышь и Волк накрыли крылатых сверху, вторым эшелоном, вожак прислал подмогу! Пока Волк работал клешнями, я в одиночку напал на оставшихся пауков — их оружие представляло наибольшую опасность. Схватил за ноги двоих, растерзанных Леопардом, раскрутил в воздухе, швырнул в лицо наступавшим, сам «колесом» ушел вправо, качнул «маятник», оказался за спинами, свернул кому-то шею… Кобра приняла игру, оторвалась от неповоротливых четвероруких, замелькала позади меня, отвлекая. Я подхватил чье-то обмякшее серебристое тело, сжал мертвый кулак вместе с гашеткой и облил слизью сразу четверых вокруг себя. Наверное, Змей выглядел жутко, я сам чувствовал себя не человеком, а первобытным ящером, готовым на все ради спасения шкуры…