В груди встает тяжелый, холодный комок. Кто-нибудь, не считая меня?
– Не думаю, – выдавливаю я.
– А она ни с кем не ссорилась в последнее время? С подругой, бойфрендом?.. – взмахивает руками Холден, призывая меня дать им хоть какие-то зацепки.
Я уже готова ответить отрицательно, как вдруг вспоминаю тот вечер после нашего выселения из усадьбы и ненамеренно подслушанный разговор Фрейи с кем-то по телефону.
– Мне кажется… у нее был бойфренд. Я слышала, как она болтала с ним в воскресенье вечером по мобильнику. Я понятия не имею, поссорились они или нет. Но, по-моему, о том, что Фрейя с кем-то встречалась, никто не в курсе.
Боковым зрением я вижу, что офицер Корделл опять записывает что-то в блокноте. Но очередной вопрос задает снова Холден:
– Где ты находилась, когда подслушала ее разговор?
– В усадьбе. Точнее, на ее территории. Я… искала своего приятеля Форда.
Помолчав, детектив Холден спрашивает:
– Ты помнишь, в котором часу это было?
– Около половины девятого.
Я точно не помню, но из коттеджа я ушла сразу после ужина. Так что, думаю, не сильно ошибаюсь.
– Фрейя назначила тому парню свидание на сегодня.
– Ты расслышала его имя?
– Я уверен, что Ава бы назвала вам его, детектив, – устало произносит дядя Тай. – И вы уже задали ей больше одного вопроса.
Холден улыбается, но улыбка его деланная.
– Вы правы. Но, возможно, в процессе расследования у нас появятся новые вопросы к Аве. Вы не планируете никаких поездок из города в ближайшие несколько недель, мистер Тёрн?
– Нет, детектив, – мотает головой дядя. – Мы никуда не собираемся.
Из полицейского участка мы возвращаемся совсем поздно. Окна в коттедже черны. Как мертвые глаза… Дядя Тай уже готов вылезти из машины, когда я его останавливаю.
– Тебе не кажется, что смерть Фрейи как-то связана со смертью той девушки, которую на днях выбросило из воды на берег? – спрашиваю я.
– Не знаю. Думаю, что копы установят, есть ли там связь.
– Но та девушка утонула. Это был несчастный случай. А то, что случилось с Фрейей, несчастным случаем никак не назовешь. Выходит, эти случаи не связаны друг с другом, так?
Прежде чем ответить, дядя Тай медленно выдыхает через нос:
– Однако наводят на размышления…
– О чем?
– О том, что во всех этих историях о Мертвоглазой Сейди что-то есть. Быть может, она хочет вернуть себе глаза.
– Ты шутишь?
Я жду, что губы дяди Тая растянутся в ухмылке, хотя время для шуток неподходящее. Но он мне отвечает долгим взглядом, а потом пожимает плечами и отворачивается.
Дело не в том, что я только сейчас подумала об этой связи, – выколотые глаза трудно не заметить. Но дядя Тай не верит в Сейди. Мысленно я возвращаюсь в детство, когда он любил поддразнивать меня историями о ведьме-призраке, вышедшей на меня поохотиться. Мне и тогда было ясно, что он не считал Сейди реальной.