Мозгам.
Я потрогала голову, убеждаясь, что больше она не стала. Мамаша Мо когда еще меня пугала, что если читать слишком много, то мозги пухнуть станут и голова раздуется. Моя, вроде, пока прежнею была.
— Чарли волновался крепко, — Эдди поманил за собой. — Но ты и вправду спала. Даже слюни пускала.
Спасибо. Вот без этого знания я точно обошлась бы.
— А… что тут было-то? Ну, пока я слюни пускала? — я огляделась.
Стало вроде чище, чем раньше. Или кажется так? Кресло вон появилось. Кресла точно не было. Еще железяки всякие.
Стол приличный.
Печка.
И ларь, на крышке которого громоздились шестеренки, патрубки и переплетения проволоки. Над ларем то и дело поднимались облачка то ли пара, то ли инея. А еще от него пахло.
Мясом.
В животе заурчало и…
— Садись, — велел Эдди, подтолкнувши меня к столу, который совершенно точно стал чище, и даже подпалины на нем смотрелись иначе. Этаким узором.
Уговаривать не пришлось.
Я взобралась на высокий стул с почти целой спинкой. Эдди активировал огненные камни, плюхнув на один чайник, а на другой — чугунную сковороду немалых размеров.
— Стало быть, ты просто спала?
— Ага, — я мотала ногами.
Надо же, почти как в детстве.
Я пыталась научиться готовить. Честно. И даже когда еще была в доме прислуга помимо мамаши Мо, которая сразу сказала, что я слишком безрукая для учебы и во всем виноваты демоны, все одно на кухню заглядывала. И матушка меня учила.
Блинчики вот печь.
Омлет делать.
Варить кашу. Или рагу. Или… в общем, готовить я училась. Просто получалось не то, чтобы вовсе несъедобно, терпимо.
Когда других вариантов нет.
Эдди же…
Сковорода раскалилась и над ней задрожал воздух, Эдди вытащил банку с топленым жиром, зачерпнул ложку и плюхнул на сковороду.
Эдди точно знал, сколько нужно добавить соли и перца, и еще чего из двух десятков сушеных трав, которые мне казались совершенно одинаковыми.
— А вы чем занимались, — я торопливо сглотнула слюну. На сковородку же плюхнулся кусок мяса, который Эдди еще сверху придавил.
— Да ничем особо. Вот, порядок наводили. Прикупили кое-чего.
— Где?
— Да тут… тут тоже есть старьевщики. А как выяснилось, в последнее время клиентов у них прибавилось. Многие уходят.
— Как твой друг?
— Именно.
— Это плохо, — что еще сказать. Люди, они же ж твари такие, которые ко всему привыкают. Их за просто так с места не сдвинуть. А уж коли решили сами сдвинуться да бежать, барахлишко свое за пару центов скинувши — большего старьевщик не даст — то дела тут совсем дрянь.
— А то…
Эдди посыпал мясо какой-то приправой.
— Многие закрылись, даже те, которые выше.