Кудрявый, которому у нас становилось тесновато. Его можно осудить, но гораздо правильнее понять. Честно говоря, я и сам ездил с ним на собрание в Бункер, но на переход не решился. А нацболы, в отличие от пас, провели множество отличных акций в то время, и сейчас уже можно писать и говорить о том, что руководил многими из них Леха. Я не сомневаюсь, что огромную часть драйва унес с собой он. Мы начали терять ключевых бойцов, хотя в тот момент еще нс все было потеряно.
Вопрос, вынесенный в заглавие, принадлежит Максиму Кротову. Это фееричный фрик из позднего периода АКМ. Фриков у нас всегда было немало, но от них была хоть какая-то польза. А Кротов даже в футбол играть не мог, ибо боялся мяча. Он старательно переодевался перед играми, но на поле Цезарь его старался не допускать. Странным образом он работал светотехником на хоккее. В организации этот персонаж запомнился исключительно забавными девиациями на сексуальные темы. Однажды он докопался до Стаси (на тот момент, по сути, единственной представительницы прекрасного пола в АКМ) с просьбой прийти на следующее собрание в костюме школьницы. Более свирепого «Шо?!» в исполнении супруги Цезаря я не слышал, и даже Максим понял, что лучше не испытывать судьбу. Однажды он попал в замес с ультраправыми и подучил незначительные травмы. Ходить на собрания после этого не перестал, но каждый раз при оповещении спрашивал своим дебильным голосом: «А ссскиины будут?». Даже когда спустя несколько лет мы ради озорства набрали ему, первым вопросом был «Как там сскиины?».
Шутки шутками, но вопрос отношений с наци всегда был для АКМ острым вопросом. В начале нулевых под словом «скин» все понимали бритоголового карлана-нациста в неизменном бомбере и тяжелых ботинках. Подобные персонажи были сильно распространены, периодически они устраивали в метро и электричках акции «Белый вагон», во время которых избивали главным образом людей неславянской внешности и поклонников рэп-музыки. В середине нулевых панки стали для них не меньшими врагами. Еще будучи в АКМ, Колян, например, успел поучаствовать в разборке с бонами после концерта «Гражданской Обороны». Боны не упускали случая прыгнуть и на коммунистов, что неоднократно происходило после акций АКМ.
Организованного движения антифашистов тогда не было, хотя слухи о нем упорно циркулировали. Примерное соотношение сил хорошо характеризует один эпизод. Юный товарищ Марат с экзотической тогда нашивкой «R.A.S.H.» (что расшифровывается как «red and anarchist skinheads», то есть красные и анархо-скины) на собрании предложил накрыть фестиваль «Бритоголовые идут». На идейном уровне всем понравилось, человек семь даже подписалось, но последовал вопрос: «А их сколько ожидается?». После честного ответа Марата «Ну, тысячи две!» энтузиазма поубавилось. И на тот момент, как ни прискорбно, это было реальное соотношение сил.