— Ну, если вы так ставите вопрос, то это, пожалуй, правда, согласился Чикатило, он всегда старался избежать спора.
Но уступал он не всегда. Он, например, твердо стоял на том, что «никогда не пользовался собственностью своих жертв в личных целях» и оскорблялся при любом обвинении в воровстве.
Записав показания Чикатило о его первом убийстве в домике по Окружному проезду, в городе Шахты, Костоев объявил перерыв на обед и, когда Чикатило увели, позвонил в Шахты, в штаб бригады.
Костоев поручил следователю найти в прокуратуре или милиции города Шахты нераскрытое дело за 1978 год — об убийстве девочки, труп которой был обнаружен в реке. Вечером этот следователь приехал в КГБ, вызвал Костоева в коридор и передал ему дело в пяти томах, сказав, что он нашел его в Ростовском областном суде и что по нему за убийство девочки расстрелян гражданин Кравченко Александр. Отпустив Чикатило в камеру, Костоев надел очки, в которых стал теперь нуждаться, и начал читать. Кравченко был приговорен к смерти за насилие и убийство девятилетней школьницы Лены Закотновой из города Шахты, но Верховным судом Российской Федерации смертная казнь была заменена пятнадцатью годами заключения. Такая снисходительность привела в ярость бабушку девочки В. Закотнову, которая начала бомбардировать правительственные органы письмами, жаловалась на нарушение законов. Она писала редактору газеты «Правда», в Комитет советских женщин, а также направила страстную жалобу в адрес XXVI съезда партии.
«Кравченко, убийца моей внучки, истязал девочку и бросил ее тело в речку Грушевка. И этот мерзавец, этот тунеядец, этот выродок получил в награду за свои злодеяния право на жизнь. Помогите мне стереть этого мерзавца, это чудовище, человека, убившего уже двух девочек, с лица земли».
Ее жалоба была услышана. Решение суда пересмотрели, был утвержден первоначальный смертный приговор, подтвержденный впоследствии как Верховным судом России, так и судом Ростовской области. Костоев читал торопливые просьбы Кравченко о помиловании, написанные аккуратно и вежливо. Последний документ представлял небольшой листок бумаги, частично напечатанный на машинке, частично написанный от руки. Под грифом «Секретно» значилось:
«Приговор, рассмотренный коллегией Верховного суда, в соответствии с решением, вынесенным Ростовским областным судом от 23 марта 1982 года, согласно которому обвиняемый, Александр Кравченко, родившийся в 1953 году, приговорен к высшей мере наказания… приведен в исполнение 5 июля 1983 года».
— Мерзавцы! — воскликнул Костоев, сидя в одиночестве в своем кабинете. Ему приходилось бывать в камере смертников, когда там сидели настоящие убийцы, и он видел весь ужас их страха, даже тогда, когда они сами совершили тягчайшие преступления. Каково же принять такой приговор совершенно невиновному?