Словом, Кумский доктора арестовал, допросил — и больше они не видались. Да, представьте себе, шли недели, месяцы, подполковник требовал следователя, а тот и не думал являться. Между тем жизнь с уголовниками в камере была невыносимой, доктор метался в ужасе от того чудовищного, что с ним вдруг произошло, от бесправия своего, от бессилия. Только что он работал в любимой больнице и был всеми уважаем, а тут, в душной камере, грязные уголовники измываются над ним как хотят. Беспомощный, замученный, униженный.
Отчаяние его было беспредельным, жить он уже не мог, подступало безумие.
И как раз в это время он нашел у себя в постели гвоздь, да какой — новый, сверкающе заточенный.
Странное дело, не так ли? — в камеру обрывок бумажки и тот не может попасть, а тут новый остро заточенный гвоздь.
И доктор увидел в этом знак освобождения. Одно желание владело им: покончить с этим кошмаром, спастись любой ценой. Он написал родным прощальное письмо, взял обеденную миску, загнал ею гвоздь себе в висок. И не умер.
В больнице ему сделали операцию, оказалось, что гвоздь непостижимым образом мозга не задел, но вынуть его, сохранив при этом жизнь, невозможно. Так и остался доктор с гвоздем в черепе и с тяжкой эпилепсией.
Кумский дело его прекратил, самого его освободил, но в покое не оставил. Сразу после операции — доктор еще сам передвигаться не мог, его привели родные — снова вызвал на допрос, снова орал…
И снова возбудил дело.
Да, начинаешь понимать Костоева, когда он говорит, что Кумский был для него куда страшней, чем Стороженко. У того в помощниках только темная ночь, а у этого в руках огромная государственная власть.
Костоев не сомневался, при таких взятках и при такой тяге ко всякого рода драгоценностям у Кумского обязательно должен быть тайник — и странным казалось, что есть у него машина (пусть и на имя тестя) и нет гаража. Поскольку и гараж числился за другим владельцем, нашли его не сразу, но все же нашли.
Обыск в гараже вела группа под руководством Амурхана Яндиева (старшего следователя Северо-Кавказской транспортной прокуратуры). Работали тщательно и не находили. Конечно, металлоискатель не раз гудел, но в гараже было много металла, в частности, висел на стене металлический двустворчатый шкаф, в нем, кроме банок с краской и пакетов с моющими средствами, ничего не было, внутри он был отменно гладок, на стальных его поверхностях ни пятнышка. Молодой Алексей Яськов все никак не мог отойти от этого шкафа.
Костоев и сейчас смеется: как это Алексей сумел что-то разглядеть? Или он не разглядел, а ткнул гвоздем в заднюю стенку шкафа, повинуясь некой интуиции? Словом, гвоздь его вошел во что-то мягкое, оказалось, в крошечную дырочку, зашпаклеванную пастой, которая была тщательно подобрана под стальной цвет стенок. Задняя стенка шкафа подалась под гвоздем, а потом пошла вверх. За ней открылся сейф, вмурованный в бетонную стену гаража.